Жорж Дюби - История Франции. Средние века. От Гуго Капета до Жанны Д'Арк

Такой вызов содержался в написанных по его велению и получивших широкую известность поэмах, восславлявших рыцарские доблести, ставившиеся выше добродетелей духовенства. Восхвалять подвиги, свершавшиеся бретонцами, славить мужественных рыцарей, которые одолевают страшных языческих колдунов и блещут достоинствами в куртуазном общении, — все это также означало, в конечном счете, попытку подкрепить любое проявление независимости от Капетинга и его духовенства. В 1159 году Иоанн Солсберийский, который служил английскому королю, в доме его канцлера, объяснил (пример для подражания он нашел у латинских историков, в Риме), каким образом «добропорядочное» рыцарство может быть инкорпорировано в государство — путем принесения «военной присяги» и обязательной публичной службы: «рыцари обязаны защищать бедняков от несправедливостей, нести умиротворение стране, проливать кровь за своих братьев, когда потребуется». Около 1175 года, когда Плантагенет оказался ослабленным в результате мятежей в Аквитании и того резонанса, который приобрело в Англии причисление Фомы Бекета к лику святых, туренец Бенуа де Сент-Мор продолжил труд Baca по приказанию Генриха, составив рифмованную «Историю герцогов Нормандии». Верный слуга своего господина, он, чтобы угодить королю, совершенно изменил диалог, вложенный некогда Дудоном из монастыря Сен-Кантен в уста герцога X века Гильома Длинный Меч и аббата Мартина из Жюмьежа. В своем диалоге они рассуждали о структурах христианского общества и об обязанностях, выпадающих на долю каждой из трех социальных категорий, на которые это общество разделено по воле неба. Бенуа переставляет местами позиции обоих спорящих. То, что у Дудона говорится человеком Церкви, разъясняющим в ответ на вопрос мирянина, что именно известно слугам Божиим о промысле Господнем, теперь вкладывается в уста герцога. И что же он говорит? Что существуют три сословия — «рыцари, клирики и вилланы». То есть им принята старая схема трех функций. Но если быть точным, она не соответствует той, которой пользовался Дудон и которая была выдвинута франкскими епископами 1000 года ради укрепления приходившей в упадок королевской власти. И изменена она кардинально. Схема десакрализована. И теперь уже не подобало включать герцога Нормандии в одну из трех функциональных категорий, как его далекого предка. Герцога следовало ставить вне сословий и выше их всех, поскольку он считал себя вправе господствовать в своем доме над всеми, кто там был, к какому бы сословию они ни принадлежали, пользуясь сословными различиями в своих интересах. И теперь уже не Бог глаголет устами тех, кого Он питает своею мудростью, а князь, хотя и не был миропомазан. Ему полагается вершить правосудие, земное правосудие, на котором держится общественное спокойствие в подвластных ему землях. Князю, ради общего блага, положено следить за правильным распределением общественных обязанностей и за тем, чтобы взаимодействие между сословиями совершалось на основе справедливости. И кроме того, клирики в этой системе теряют свое первое место и встают ниже рыцарства. Ибо именно на рыцарство король Генрих рассчитывал опереться в первую очередь, а отнюдь не на Церковь, в отличие от короля Франции. В борьбе с этим соперником Генрих намеревался выступить в обличии рыцаря, во всеоружии достоинств этого сословия. Так, в последней четверти XII века, на решающем этапе развития государственной власти, самый могущественный из французских баронов стал зачинателем такого переворота, который отдал бы первенство не священнослужителям, а военным, геройство и человеческие радости поставил бы выше милосердия и покаяния, а светскую власть выше той, коей наделяет ритуал помазания. Поэты немедленно принялись распространять эти взгляды при всех дворах знатных людей королевства. Кретьен де Труа, уже покинувший к тому времени свою службу у графа Шампанского и перешедший к другому владетельному князю — Филиппу Эльзасскому, графу Фландрии, через десять лет после Бенуа де Сент-Мора решительно возвестил в своем «Персевале»: «Одно лишь рыцарское сословие, сословие людей меча, созданное и направляемое Богом, есть высшее сословие».

Для участия в турнирах рыцари собирались обычно большими группами. В каждой такой группе все участники считали себя выходцами из какой-либо одной области — их «родины», принадлежностью к которой они гордились. Завистники, уличившие Гильома ле Марешаля в тайной связи с супругой его сеньара, были нормандцами, воинами его отряда. И они не потерпели, чтобы их позорил, хвастаясь своими любовными успехами, какой-то фанфарон-англичанин. В своей борьбе против объединительных усилий королевской власти конца XII века князья могли, стало быть, опереться и на чувство, которое с полным основанием можно было бы назвать национальным.