Коллектив авторов География, краеведение - Археологические памятники Струго-Красненского района Псковской области

Осмотр местности и непосредственный выбор памятников для изучения был поручен директором института Н. В. Калачовым И. Г. Данилову «как приобретшему уже некоторую опытность в деле раскопок прежними работами» ( Данилов , 1880. С. 20). Во время «подготовительного этапа» экскурсии И. Г. Данилов получил в Яблонецком волостном правлении сведения о сопках, мóгилах и древних кладбищах у деревень Перехожа, Горушка, Яблонец, Рычково, Заозерье и др., осмотрел городище в 1 версте от Яблонца, а в соседнем Гдовском уезде — большой курганно-жальничный могильник на берегу Битинского озера ( Данилов, 1880. С. 21—22), где раскопал жальничную могилу. Также были раскопаны одиночная насыпь у дер. Козлово-Зеленско и курган между деревнями Быково и Чёрно-Зеленско. В первом были обнаружены человеческие останки, близ которых находился железный черешковый наконечник стрелы. Во втором «обнаружено лишь присутствие в кургане углей и более ничего» ( Данилов , 1880. С. 21); по всей вероятности, курган мог относиться, судя по приведённым размерным характеристикам (1 саж. высотой и 5 саж. в окружности), к высоким насыпям культуры длинных курганов (КДК), или к насыпям культуры сопок.

Наибольшее внимание исследователя привлекли погребальные памятники в так называемом Хотовском (или Хотаковском) бору, между деревнями Зовка и Палицы ныне Плюсского района Псковской области, где и были проведены раскопки слушателями института.

Во время экскурсии было исследовано 12 мóгил, которые представляли собой «небольшие плоские возвышения, окаймленные по бокам камнями» ( Данилов , 1880. С. 24) и 12 сопок — «насыпей без камней» ( Данилов , 1880. С. 34). Часть исследованных погребальных сооружений относилась к насыпям культуры длинных курганов, а часть оказалась древнерусскими, захоронения в которых были совершены во второй половине XI — первой половине XII вв.

Материалы раскопок были опубликованы в Сборнике Археологического Института за 1880 г. ( Данилов , 1880) 2 2 Каждый из слушателей или группа из двух-трёх человек исследовали несколько различных разнотипных объектов и вели раскопочную документацию — журнал раскопок, содержавший текстовое описание процесса раскопок и расположение слоёв и найденных останков и вещей, графическая фиксация была в это время необязательной. По окончании экскурсии журналы были предоставлены И. Г. Данилову для написания обобщающей статьи. К сожалению, судьба этих журналов мне не известна. . Вещевая коллекция за исключением керамического материала в настоящее время хранится в Отделе археологии Восточной Европы и Сибири Государственного Эрмитажа (колл. №687) и доступна для изучения, антропологические материалы — скелеты целиком или лишь их краниальные части — были доставлены в музей Института, их дальнейшая судьба неизвестна.

Спустя буквально несколько лет начал свои работы Гаральд Рудольфович Шмидт. В первой половине — середине 1880-х гг. он проводил масштабные исследования, начало которых, как кажется, было стимулировано появившимся в научном сообществе интересом к палеоантропологии и археологическими исследованиями Л. К. Ивановского на Ижорском плато. За 4 года (1882—1886) Г. Р. Шмидт раскопал преимущественно в окрестностях современного с. Ляды — его «штаб-квартира» находилась в имении Сварец — немногим менее 200 погребальных сооружений 3 3 По пояснительной записке к археологической карте Гдовского уезда, составленной Г. Р. Шмидтом, число раскопанных погребальных сооружений было бóльшим. , в основном древнерусского времени. Результаты своих работ Г. Р. Шмидт докладывал в заседаниях Императорского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии (ИОЛЕАЭ) при Московском университете, членом которого он являлся. В сохранившемся черновике текста доклада, прочитанного в ИОЛЕАЭ, приводится сделанная Г. Р. Шмидтом типология намогильных погребальных сооружений, основанная на форме и высоте насыпи, использовании камней при её возведении и т.п., и сделаны осторожные выводы о хронологии бытования погребальных памятников различных типов. Находки из этих раскопок частично были отправлены в Москву, частично переданы автором работ Л. К. Ивановскому «для анализа». Дальнейшая их судьба неизвестна. Сам автор раскопок считал, что материалов для анализа недостаточно: «… я воздерживаюсь от всякого рода заключений будучи твёрдо убеждён, что таковые возможны лишь при громадном количестве раскопок …».