Уильям Додд - Дневник посла Додда

– Вы думаете, это будет хорошо для Англии и Соединенных Штатов?

Он ответил, что ему «наплевать» на Англию и что лорд Лотиан и Ллойд Джордж оба против сотрудничества Англии, Франции и России с Балканской Антантой. Лорд Лотиан предпочитает, добавил он, чтобы Германии предоставили свободу действий в ее захватнической политике, направленной на покорение Европы, и чтобы Англия не устанавливала ограничений для Германии. Я говорил мало, но здесь я заметил, что политика Лотиана означала бы низведение Англии до положения Голландии. С моей точки зрения, такой упадок влияния и мощи был бы бедствием для народа, который столько времени был ведущим в области культуры и демократических традиций.

Далее Буллит сказал, что перед отплытием в Вашингтон в декабре прошлого года ему стало известно, что Англия отклонила просьбу России о предоставлении ей крупного займа. Узнав, что Франция намеревается дать своей союзнице 1914 года взаймы миллиард франков, Буллит, как мне сказали, явился к лицу, пользующемуся решающим влиянием во французском правительстве, и убедил его, что Россия никогда не вернет этого займа. Таким образом, он сорвал переговоры, которые вели русские. Я и сам не был уверен в том, что русские вернут заем, но мне казалось неподобающим для американского посла в России срывать русско-французские переговоры.

Я здесь ни с кем не буду говорить об этом, но такое поведение мне кажется неразумным. Трудно сказать, все ли в этой истории обстояло именно так, но несомненно одно – заем не был предоставлен. Хотя я и считаю неразумным предоставление какой-либо страной или крупным банком большого займа Германии, я, конечно, не стал бы вмешиваться в переговоры, если бы, к примеру, Англия или Голландия намеревались ссудить деньги Германии. На мой взгляд, мое положение здесь не позволяет мне этого.

Сэр Эрик Фиппс сообщил все, что мог, о позиции Англии. Он был откровеннее со мной, чем когда-либо раньше.

– Англия, – сказал он, – отказалась от своей политики разоружения, которой она следовала последние четырнадцать лет. Теперь она будет тратить примерно 300 миллионов фунтов стерлингов в год, чтобы иметь большую армию, большой флот и мощную противовоздушную оборону. Это печальный шаг, но с февраля текущего года мы пытаемся убедить Германию принять условия разоружения. Фюрер неизменно говорит мне «нет». Мы больше не будем тревожить немцев; но после выборов во Франции в апреле мы объединимся с французами и другими европейскими странами, входящими в Лигу наций, и скажем немцам: «Соглашайтесь теперь на международное ограничение вооружений, в противном случае мы все, включая Россию, объединимся, чтобы защитить любую страну, подвергшуюся нападению». Россия, добавил он, занимает теперь более умеренную позицию, и мы можем позволить себе сотрудничать с ней в поддержании мира. Если нам не удастся убедить Германию, то через несколько лет разразится война, и Европа, включая Германию, окажется перед катастрофой.

Он сообщил мне, что недавно французский посол пригласил к себе на обед Геринга; когда зашла речь о том, что произойдет, если Гитлер уйдет в отставку или тяжело заболеет, Геринг прижал свои жирные руки к груди и сказал: «Я заступлю место фюрера». Это так расстроило француза, что он побежал к Фиппсу и поделился своими тревогами.

Геринг – один из членов здешнего триумвирата, который в своих речах постоянно угрожает целостности границ Франции и Польши. По-моему, он во всем похож на Муссолини и готов развязать войну в любой момент. Эта история еще больше укрепила меня в том, что программа окружения, если она будет поддержана всеми государствами, граничащими с Германией на востоке и западе, а также Англией, Францией и Россией, – почти единственная надежда на мир для Европы.

Я пришел домой к завтраку более озабоченный, чем обычно, под впечатлением двух бесед, раскрывших передо мной еще раз остроту германской проблемы. Бедный немецкий народ!

Среда, 19 февраля. Сегодняшние газеты принесли известие о запрещении правительством Швейцарии всех нацистских организаций. Это еще раз свидетельствует о печальном положении вещей в сей благословенной стране. Неделю назад некий Густлоф, нацистский пропагандист в Швейцарии, был убит немецким евреем, принявшим югославское гражданство. Густлоф в течение ряда лет не давал покоя швейцарцам, и их посланник в Берлине не раз тщетно протестовал против нацистской пропаганды так же, как и я в 1934 году. Когда известие об убийстве было получено здесь, все германские флаги были приспущены. Даже к кончине Гинденбурга не было привлечено такого внимания. Тело убитого медленно провезли через всю Германию к месту погребения в Мекленбурге. Гитлер выступил со страшными угрозами в адрес всех евреев. Было произнесено много речей в Гамбурге и других городах, их слушали десятки тысяч людей, собранных насильно. Во время выступления Гитлера Дикгофу было приказано представлять министерство иностранных дел.