Уильям Додд - Дневник посла Додда

Две недели назад я смотрел этот же фильм, показывающий Германию в войне, и у меня тогда сложилось о нем такое же впечатление. Даллес заметил, что он не может понять взглядов своей секретарши, и добавил, что в Соединенных Штатах подобный фильм был бы освистан зрителями.

Даллес сказал, что служил в госдепартаменте при государственном секретаре Лансинге, в президентство Вильсона, и выразил возмущение по поводу обвинений сенатской комиссии, будто Вильсон вступил в мировую войну, чтобы дать Соединенным Штатам загребать деньги. Он признает, что роль и позиция банкиров в 1915–1916 годах были неблаговидны, но отрицает наличие каких-либо связей между президентом и Морганами. Это совпадает с имеющейся у меня информацией, хотя я склонен думать, что Лансинг не был вполне свободен от сильного влияния банкирских кругов.

Суббота, 25 января. Луис Лохнер сообщил мне сегодня утром, что он вновь избран в Ассоциацию иностранной прессы: за него подано 59 голосов из 65, при 6 воздержавшихся. Это усиливает его позиции и может помешать Геббельсу выслать его осенью из Германии за слишком откровенное освещение обстановки и трудностей здесь. Прошлым летом над ним нависла такая же угроза. Когда закончатся Олимпийские игры, нападки на него усилятся. Я поздравил его с переизбранием и выразил надежду, что все обойдется.

Четверг, 30 января. Сегодняшний день для гитлеровских правителей является немецким 4 июля. Я принял приглашение послушать речи Гитлера и Геббельса в половине двенадцатого. Но погода плохая, а я узнал, что торжества, на которых 30 тыс. солдат войск СА пройдут перед фюрером, будут происходить на открытом воздухе. Присутствовать в такую погоду опасно для моего здоровья, и я послал письмо с отказом. Только что узнал, что приветственные возгласы и крики «ура» были менее восторженными, чем прежде. Говорит ли это о падении популярности? Такое мнение часто можно услышать, но я сомневаюсь, что Гитлер потерял много последователей. Абсолютизм лишает всех возможности протестовать или критиковать; все важные организации в Германии принадлежат государству, кроме церкви, которая, однако, ничего не может сделать. Ночью в честь фюрера состоялось красочное факельное шествие по Вильгельмштрассе.

Пятница, 31 января. Ходят упорные слухи о беспокойстве в Германии по поводу возможного создания единого фронта Англии, Франции, Италии и всех балканских стран против дальнейшего вооружения Германии и требований Гитлера о возвращении колоний. В этой связи я сегодня днем посетил чехословацкого посланника, только что вернувшегося после недельного пребывания в Праге. Он сказал:

– Австрия обеспокоена, как бы нацисты не вторглись и не свергли существующее правительство. Чехословакия тоже встревожена и раздумывает над призывами австрийских католических лидеров установить тесное сотрудничество между двумя странами. Англия в согласии с Францией поддерживает Австрию, в Венгрии же возникли трудности в связи с тем, что Англия прекратила покупки жиров и этим сильно осложнила экономическое положение страны. Все балканские страны настроены действовать единодушно в Лиге наций против Италии, а затем и против Германии, если она проявит агрессивность в отношении своих малых соседей.

Но он сказал, что ему неизвестно, как далеко могут зайти действия Лиги. Он хочет на днях повидать французского посла, чтобы выяснить, имеется ли какая-либо четкая политика и особенно намерены ли Англия и Франция заявить, что они одобряют заключение пакта с Россией против любого агрессора, в частности против Германии и Японии. Он обещал поставить меня в известность, если будут предприняты какие-либо определенные шаги в этом направлении. Пакт с Россией о поддержании мира особенно ненавистен Германии.

В половине пятого ко мне заглянул майор Арчибальд Черч, англичанин, уроженец Бристоля, давнишний резидент в Германии и обозреватель. Он был одним из руководящих английских деятелей во времена лейбористского правительства Макдональда и личным секретарем Брюнинга. В течение полутора часов он рассказывал о положении в Англии, о Лиге наций, об Италии и особенно о Германии. Он назвал мне одного видного члена германского правительства в период между 1920 и 1930 годами, который сообщил ему, сколько денег было израсходовано на вооружение и военное обучение сверх того, что разрешалось по мирному договору. По его словам, Штреземан и Брюнинг, заверявшие, что они честно сотрудничают с Англией и Францией, в действительности давали эти средства из огромного тайного фонда, созданного по решению рейхстага. Таким образом, в 1933 году Германия имела значительно больше обученных солдат, чем утверждалось по данным рейхсвера.