Игорь Бунич - Влекомые Роком. Невероятная победа

В Токио американский посол Грю и его сотрудники, напротив, искренне верили в японские предложения и были убеждены, что Коноэ согласиться «на постепенный вывод войск не только из Индокитая, по и с территории всего Китая, если ему дадут возможность «сохранить лицо», разрешив временно оставить часть японских сил в северном Китае и Внутренней Монголии».Поэтому Грю продолжал настаивать на том, чтобы встреча президента Рузвельта и принца Коноэ состоялась, «пока на это еще есть время». Грю предупреждал Вашингтон, что японские вооруженные силы «способны предпринять внезапные и отчаянные действия, не считаясь ни с каким риском. Такие действия традиционно заложены в японской национальной психологии».

Эти способности «японской национальной психологии» тенью висели над участниками очередного совещания кабинета и военного руководства, которое состоялось 5 сентября. Поскольку никакого официального ответа на японские предложения от Рузвельта не пришло, все участники совещания были преисполнены самых мрачных предчувствий и подозрений.

Не было ли ошибкой направлять, американцам столь миролюбивые предложения? Может быть, в Вашингтоне просто решили выиграть, время?

С каждым днем мы становимся все слабее и слабее, а вскоре вообще не сможем держаться на ногах, — заявил Начальник Главного морского штаба адмирал Нагано. — Хотя я и уверен, что в настоящее время мы имеем шансы выиграть, войну, со временем эти шансы улетучатся. Поскольку у нас нет способа «поставить мат королю противника» — его промышленному потенциалу, важнейшее значение имеет первый решительный, сокрушительный удар. В этом наше единственное спасение! Эти слова адмирала повергли всех военных на совещании в состояние близкое к панике. Начальник Генерального штаба Сигайяма предложил установить крайний срок начала войны. «Мы должны попытаться, — сказал он, — достичь наших дипломатических целей до 10 октября. Если этого не получится, то тогда вперед. Далее медлить будет уже нельзя».

Хотя генерал ничего не сказал о войне, всем присутствующим было ясно, что он имел в виду. Однако те, кто больше хотел мира — принц Коноэ и министр иностранных дел Тойода — не высказали никаких возражений.

После семичасового совещания все в итоге пришли к следующему заключению: «Ради обороны и самого существования нашей Империи мы обязаны быть полностью готовыми к войне против Соединенных Штатов, Великобритании и Голландии. Датой начали войны определяется 10 октября, если переговоры не достигнут желанных результатов».

Оперативные планы ведения войны были уже подготовлены. Вооруженные силы Японии должны были нанести одновременный удар по Перл-Харбору, Гонконгу, Малайе и Филиппинам. Представители армейского генштаба узнали о планируемом, нападении на Перл-Харбор всего за несколько дней до этого совещания. Некоторые генералы из Военного министерства знали об этом и раньше, но, как ни удивительно, сам Тодзио не знал ничего.Зыбкая надежда на то, что установленное время открытия военных действий будет перенесено до его одобрения троном, улетучилась, поскольку через несколько часов пришел долгожданный ответ от президента Рузвельта на японские предложения. Ответ состоял из двух частей: в первой содержался вежливый отказ от неоднократных предложений встретиться с принцем Коноэ до «урегулирования фундаментальных вопросов первостепенной важности»,во второй, составленной более туманно, выражалось удовлетворение по поводу готовности Японии принять четыре предварительных условия Хэлла, но между строк сквозило явное недоверие по поводу искреннего желания Японии именно так поступить.

Поскольку отказ был очевидным и признан «резким» (хотя он таким не был), кабинет утвердил дату начала войны без всяких прений.

В тот же день, 5 сентября, Коноэ направил во Дворец просьбу о созыве совещания в присутствии Императора, чтобы придать выработанной политике статус официальной. Первая заминка произошла в канцелярии Хранителя Печати.

Как вы можете так неожиданно представлять подобные предложения Императору! воскликнул маркиз Кидо. Это же равносильно объявлению войны, а Его Величество даже не помышляет об этом!

Смущенный принц пробормотал свои извинения.

Это решение кабинета, пояснил он. Яобязан доложить об этом Его Величеству.

В 16:30 дежурный камергер объявил, что Император готов принять премьер-министра.