Марк Алданов - Ленин (американский вариант)

Последняя тема, которую я здесь затрону, пожалуй, самая важная. Это вопрос о земле. Урок Русской Революции в земельном вопросе наихудший.

Не вызывает никакого сомнения факт: крестьяне хотят получить землю в собственность, они не хотят никакого обобществления, никакого ограничения права распоряжаться той землёй, которую они возделывают. Одна из трагедий интеллигентных агитаторов в старой России заключалась в приписывании другим и даже самим себе убеждений, которых на самом деле они не разделяли. В 1917 году парадоксальным образом мы должны были убеждать русский народ, что он хочет продолжения войны, хотя в действительности народ хотел немедленного прекращения войны любыми средствами. По этому вопросу народ полностью согласился с большевиками, что обеспечило победу Октябрьского переворота. В этом случае наша обязанность была действовать вопреки собственному здравому смыслу, но неужели мы до сих пор должны настаивать на ошибочном убеждении, что крестьяне стремятся отказаться от частной собственности на землю? Если мы не изменим своей позиции, нам придётся снова столкнуться с жестокой реальностью. Так как крестьяне в России составляют 80% населения противоречия между чистой демократией и социальным подходом неизбежны, если только не допустить, что идеи социализма совместимы с частной собственностью на землю.

В прошлом марксисты возлагали большие надежды на «закон» концентрации земельной собственности и на «пролетаризацию» крестьянских масс. Школа Бернштейна показала ошибочность марксистских ожиданий в данном вопросе. Мировая война в целом скомпрометировала репутацию Маркса-предсказателя. Поэтому необходимо уяснить два обстоятельства: во-первых, невозможно насильно навязать коммунистические принципы и наше представление о счастье крестьянам, составляющим подавляющее большинство населения России и многих других стран, а во-вторых, пролетаризация крестьянства есть мечта, и мечта не самих крестьян. В такой ситуации социалистам следует искать решения проблемы в примирении их общей теории с принципом частной собственности на землю – частной собственностью, ограниченной необходимыми законами, понятными крестьянскому здравому смыслу. Большие социалистические и демократические партии, особенно в России, опирающие преимущественно на поддержку крестьян, главного класса-производителя, должны изменить свою политику в направлении данного примирения. В нём нет ничего невозможного.

«Революция является одной из форм того охватывающего нас со всех сторон явления, которое мы называем ‘Неизбежностью’.

Ввиду этого таинственного сочетания благотворных и вредных явлений возникает извечный вопрос истории: «почему?», на что возможен только один ответ: «потому».

Вот ответ невежды, но таков же ответ мудреца.

Эти периодические катастрофы, приносящие с собой разрушение, но в то же время и оживляющие цивилизацию, неудобно рассматривать в подробностях. Порицать или хвалить людей за результаты – это почти то же, что порицать или хвалить цифры слагаемых за полученную в итоге сумму. То, что должно проходить, – проходит, то, что должно дуть, – дует.

Истина и справедливость остаются поверх революции, подобно тому, как звездное небо остается раскинутым над бурей [183]».

Ясная философия Виктора Гюго не подходит современному миру, я даже не уверен, что она вообще подходит человеку.

«Порицая» действующих сегодня людей мы (почему же мы станем их хвалить?), мы тем самым подчиняемся неизбежности.

Перед лицом двойной катастрофы, которая разрушила цивилизацию, а, может быть, теперь оживит её, нам не следует бояться суждения.

Землетрясение в Мессине имело благоприятные последствия. Когда старый город был разрушен, выжившие вынуждены были построить новый, гораздо лучший, более подходящий для жизни город. Однако, независимо от воли высших сил, по тем или иным причинам определяющим человеческую судьбу, мы прекрасно могли бы обойтись без землетрясения. Неужели двести тысяч погибших и неисчислимые материальные потери необходимы для улучшения старого города, или даже для постройки нового?

Европейская война и Русская Революция обновили цивилизацию так же, как землетрясение обновило Мессину. Не думаю, что десять миллионов человек должны были погибнуть, и достижения многих поколений должны были обратиться в прах, чтобы учредить жалкую и бессильную Лигу Наций.

Я также не думаю, что мир должен рухнуть в пропасть ленинизма, чтобы убедить государственных деятелей (а часто и общественное мнение) в необходимости глубоких общественных преобразований. Позволим себе надежду, какой бы неопределённой она ни была, на преодоление всего, что мы увидели, и что нам пришлось пережить в эти годы. «Истина и справедливость остаются поверх революции, подобно тому, как звездное небо остается раскинутым над бурей!»