Андрей Зубов - Россия. 1917. Катастрофа. Лекции о Русской революции

Я смею вас заверить, что до сих пор историки теряются в догадках, ясности нет, но факт есть. Уже сто лет мы живём без России, мы живём в некоем государстве, созданном большевиками. Но Россия исчезла в 1917 году. Как же так могло произойти со страной, которая занимала шестую часть суши и имела 180 млн населения? Она, безусловно, не была самой богатой страной мира, но была далеко не самой бедной и была далеко не самой слаборазвитой. Вы помните по предыдущим лекциям, где я всё это довольно подробно обсуждал.

В России в эти последние месяцы её существования как Российской Империи людьми владели двойственные чувства. С одной стороны, всё продолжалось по-старому, всё продолжалось так, как продолжалось пять, десять лет назад. Если не считать политической сферы и юридической, то есть того, что произошло после 1905–1906 годов, всё продолжалось так, как повелось двадцать, тридцать лет назад. Да, была революция, было развитие, но это была всё та же налаженная жизнь, всё та же политическая система, Романовы правили страной, просвещали университеты, работали министерства, трудились заводы, где-то рабочие бастовали, где-то крестьяне возмущались, шла война, но она шла уже 2,5 года, всё было более-менее неизменно.

И в то же время практически у всех в России было ощущение, что это вот-вот кончится, вот-вот рухнет, обычный порядок должен был, как казалось всем, завершиться со дня на день. И мало кто воспринимал это ощущение как трагическое. Подавляющее большинство людей верило, надеялось на то, что вот совсем скоро, за горами, и не такими высокими, скорее, за холмами нас ждёт светлое будущее, когда всё станет великолепно. Всё то, что было плохо в повседневности – в политической, в экономической, в социальной, – всё это чудодейственно будет исправлено, и Россия окажется в мире всеобщих радости и счастья. Поэтому отношение к власти, которая управляла страной, было всё более и более негативным. Власть была помехой на пути к этому светлому будущему («светлое будущее» было расхожей, обычной фразой и в интеллигентных, и в полуинтеллигентных домах), власть казалась преградой на пути к счастью. А на самом деле и сама власть, за исключением отдельных её представителей, тоже мечтала об этом светлом будущем. Конечно, она его видела более рационально, она его видела в некотором изменении институтов, законов, но всё равно считала, что всё должно стать другим – новым и прекрасным. И вот в этом двойственном состоянии Россия жила в феврале 1917 года, сто лет назад.

Михаил Родзянко заканчивает свои воспоминаниями словами (а его воспоминания названы характерно: «Крушение Империи»): «Дума продолжала обсуждать продовольственный вопрос. Внешне всё казалось спокойным… Но вдруг что-то оборвалось, и государственная машина сошла с рельс. Свершилось то, о чём предупреждали, грозное и гибельное…»

Владимир Дмитриевич Набоков, отец великого писателя, товарищ (заместитель) председателя ЦК Конституционно-демократической партии Народной Свободы признавал: «Ещё 26-го вечером мы были далеки от мысли, что ближайшие два-три дня принесут с собою такие колоссальные, решающие события всемирно-исторического значения».

А между тем недовольство системой было очевидно, его мог не видеть только слепой. Здесь особенно важны дневниковые записи, потому что, как говорил Набоков-сын, «из будущего всё видится уже в другом свете». Поэтому особенно важны дневники и письма. В которых люди писали в то время.

5 апреля 1916 года Иван Бунин записывает в дневник в своей Орловской деревне: «Всё думаю о той лжи, что в газетах насчёт патриотизма народа. А война мужикам так осточертела, что даже не интересуется никто, когда рассказываешь, как наши дела. „Да что, пора бросать. А то и в лавках товару стало мало. Бывало, зайдёшь в лавку…" и т. д.» [9] Устами Буниных. Дневники. Т. 1. М., 2005. С. 130. .

31 октября 1916 года в Петрограде на Петроградской стороне произошла забастовка. Вышли на забастовку и на демонстрацию десятки тысяч рабочих под лозунгами: «Довольно воевать!», «Долой союзников!». Политические лозунги…

И самое важное, самое волнительное, что в этой забастовке 31 октября, о которой мало у нас говорят, когда на подавление этой забастовки были посланы войска, солдаты перешли на сторону рабочих и начали стрелять по полиции и по конным казачьим отрядам. В итоге забастовку подавили, очень много солдат было арестовано, 150 солдат были расстреляны по приговору военно-полевых судов. А в это же время происходит забастовка на судостроительных заводах в Николаеве на Чёрном море, где достраиваются как раз крупнейшие русские дредноуты типа «Императрица Мария». Шептали, что это всё сделано на немецкие деньги. Но не могут десятки тысяч простых питерских рабочих, если они сами того не хотят, если им это глубоко противно, что-то делать на немецкие деньги. Люди же не идиоты и не марионетки. Это – низовой протест.