Андрей Фурсов - Водораздел. Будущее, которое уже наступило

У трех групп были реальные расхождения, за которыми стояли реальные интересы, их противостояние не было полностью показным. Однако все вместе они составляли целостный кластер британской аристократии, в котором различные группы выполняли функции органов единого целого. В более широком контексте своими действиями они запутывали Гитлера, создавая у него впечатление возможности сотрудничества с Британией и ее аристократией, по отношению к которой венский плебей явно испытывал комплекс. Кончилось дело тем, что британцы умело толкнули Гитлера на СССР, а потом вступили с СССР (и США) в антигитлеровскую коалицию.

Гитлер, как и за 27 лет до этого обманутый британцами Вильгельм, мог лишь сыпать проклятиями и, подобно Ихареву из гоголевских «Игроков», обманутому Швохневым, Кругелем и Утешительным (чем не аватарки для трех групп британской элиты!), кричать: «Такая уж надувательская земля!», и — шмяк колоду карт «Аделаида Ивановна» об дверь, да так, чтобы «дамы» и «двойки» летели на пол.

Англосаксы всегда были неискренними даже с союзниками. Как отмечает генерал-майор, знаток их геополитических кунштюков С.Л. Печуров, даже действуя в союзе с тем или иным государством, англосаксы постоянно работают на максимальное ослабление этого союзника, пример — отношение британцев к России в 1917 г. и американцев и британцев в 1944–1945 гг. к СССР. В 1970-е годы СССР не был союзником англосаксов, он был их противником. В этом плане сторонники детанта и тех англо-американских корпораций, которые шли на контакт с СССР и получали от этого экономические и политические дивиденды, объективно в то же время выполняли очень важную роль камуфлирования стратегических планов — и чем более искренне и заинтересованно они это делали, тем убедительнее был камуфляж. Отсюда старый вывод: бойтесь данайцев, дары приносящих. Или более современный — максима А.Е. Едрихина-Вандама, согласно которой хуже вражды с англосаксом может быть только одно — дружба с ним. Что, впрочем, не исключает ни тактических союзов с ними, ни взаимодействия «по нужде»; нужно только присматривать за руками «партнера». Но вернемся в семидесятые.

В середине — второй половине 1970-х годов в среде верхушек Запада временно возобладал второй подход, сторонники первого сдали позиции. Во многом (хотя далеко не во всем) это стало следствием процессов в советском обществе, в его верхушке. Фактический отказ во второй половине 1960-х годов от рывка в будущее на основе научно-технического прогресса, угрожавшего позициям определенных сегментов номенклатуры как господствующей группы системного антикапитализма; борьба внутри советского руководства как на клановом, так и на ведомственно-кратическом уровне (упрощенно: сегменты КГБ и армия против сегментов КПСС); усиление прозападных («либеральных», «прорыночных») тенденций и групп в советском руководстве на фоне пробуксовки социалистических методов планирования и управления, с одной стороны, и появление в 1970-е годы слоя советских лавочников с исключительно рыночно-потребительской ориентацией (последняя — реакция на кризис официальных ценностей и официальной идеологии) — все это привело к появлению в СССР групп и структур, заинтересованных в кардинальном изменении системы в (квази)капиталистическом направлении.

Произошло то, что еще в 1930-е годы предсказывал Л. Троцкий и чего так опасался Сталин, фиксируя нарастание классовой борьбы по мере продвижения к социализму. Группы и структуры, о которых идет речь, объективно выступали союзниками (подельниками) представителей именно второго подхода западной верхушки к СССР. Ну а ряд ошибок советского руководства и случайностей, без которых, как писал Маркс, история имела бы мистический вид вкупе с низким до убожества уровнем позднесоветского руководства — достаточно вспомнить Горбачева, Рыжкова, Шеварднадзе, Крючкова — сработали именно на эти силы, окончательно похоронив надежды сторонников первого подхода. «Негодяи и подонки (а в СССР еще и идиоты; идиотизация властвующей элиты США началась сразу же после разрушения СССР) верхушек Запада и СССР, соединяйтесь!» — таким мог быть лозунг кластера, разваливавшего Систему и СССР в 1980-е годы и работавшего таким образом на продление жизни капитализма. В этом видна все та же внеэкономическая моторика поздней фазы развития капсистемы.

Отодвинуть кризис благодаря разрушению и разграблению соцсистемы удалось лишь на два десятилетия. В 2008 г. он пришел шагокомандорской поступью, показав, что динамика, обусловленная разграблением стран бывшего соцлагеря и усилением в связи с этим давления на лишившихся защитника слаборазвитые страны, исчерпана. Помимо прочего, именно в связи с этим понадобилось российское четырехлетие 2008–2012 гг., которое своими прожектами (нереализованными, к счастью, по разным причинам) должно было стать коррелятом обамовского срока, но — не сложилось, а потому не состоялось. В силу взаимоналожения нескольких обстоятельств, о которых здесь не место говорить, Россия даже в ее разграбленно-раздолбанном состоянии оказалась, как и в 1920-е годы (но, повторю, по другим причинам), не по зубам Большой Системе «капитализм» — умирающей, но от того не менее, а может и более опасной.