Аркадий Гордин - Пушкин в Михайловском

Обращение Абрютиной со своими крепостными был настолько вопиющим, что это не мог не засвидетельствовать даже Великолукский уездный предводитель дворянства. В записке, составленной им 2 апреля 1819 года, говорилось, что помещица «обращается с ними очень строго, и самомалейшая вина не проходит без наказания; крестьяне отягощаются господскими работами в рассуждении хлебопашества и… ни один крестьянин не имеет способов заняться вовремя своей пашней и уборкой хлеба, не окончив господской, и почти все без изъятия по окончании господской работы и по праздникам ходят, прося подаяние» [66] Цит. по статье Г. М. Дейча и Г. М. Фридлендера «„Деревня“ Пушкина и антикрепостническая мысль конца 1810-х годов», с. 381, 390. Уточнено по документам ГАПО, фонд Псковского губ. прокурора, 1824 г., оп. 1, д. 8, л. 2, 13, 14. .

Обычными явлениями были насилия, совершаемые помещиками над крепостными девушками и женщинами. Этим, в частности, славился знакомый родителей Пушкина Д. Н. Философов, владелец богатого села Богдановского, который содержал у себя в имении гарем из крепостных девушек. Известен случай, когда сын Псковского губернского предводителя дворянства А. И. Львова, владельца села Алтун, в 15 верстах от Михайловского, отдал крепостную девушку, отказавшуюся стать его наложницей, на растерзание псам [67] Дейч Г. М., Фридлендер Г . М. «„Деревня“ Пушкина и антикрепостническая мысль конца 1810-х годов», с. 277, 382. . Практиковались продажа крестьян без земли, целыми деревнями и поодиночке, разлучение семей. Давний знакомец Н. О. и С. Л. Пушкиных, помещик села Ругодево Новоржевского уезда H. С. Креницын, продал в Петербург на завод 89 человек своих крепостных [68] Там же, с. 381. . Не приходится уже говорить о массовых случаях сдачи молодых крестьян в рекруты.

Бедственное положение и полное бесправие вызывали протесты, стихийные волнения крестьян. В 1819 году, например, в Опочецком уездном суде находилось в производстве дело о покушении крестьянина Дорофея Матвеева с товарищами на жизнь помещика Родзевича. Крестьяне обвиняли Родзевича в истязаниях, разорении поборами, произвольном содержании в тюрьме, убийстве одного из крепостных. Они кричали, чтобы он убирался вон, и выстрелом из ружья разбили окно [69] ЦГИА, ф. 1286, 1819 г., оп. 2, д. № 191, л. 25. . Крестьянские возмущения, кровавые бунты вспыхивали постоянно то в одном, то в другом уезде. Иногда они были столь многолюдны, что на подавление их вызывали воинские команды.

Такое положение дел в губернии вынудило Прибалтийского и Псковского генерал-губернатора Ф. О. Паулуччи обратиться в правительство со специальной запиской, в которой он писал: «В Псковской губернии помещичьи крестьяне, по совершенно беззащитному положению своему, внушают искреннее участие <���…>. Жестокое обращение и почти мучения, которые помещики заставляют претерпевать своих крестьян, хотя уже слишком известны, но при всём том ещё должны показаться невероятными» [70] Дейч Г. М., Фридлендер Г . М . «„Деревня“ Пушкина и антикрепостническая мысль конца 1810-х годов», с. 277. . Паулуччи считал необходимым принятие со стороны правительства специальных мер. Но записка его осталась «без последствий».

Пушкину, несомненно, было известно многое из того, что происходило в ближних и дальних имениях псковских помещиков. Быть может, он имел в виду кого-то из своих соседей по Михайловскому, когда позднее, в статье «Путешествие из Москвы в Петербург» рассказывал о помещике, которого знал в молодости («лет 15 тому назад, т. е. как раз в 1819 году — статья относится к 1834 году): „…он нашёл своих крестьян, как говорится, избалованными слабым и беспечным своим предшественников. Первым старанием его было общее и совершенное разорение. Он немедленно приступил к совершению своего предположения и в три года привёл крестьян в жестокое положение. Крестьянин не имел никакой собственности, он пахал барскою сохою, запряжённой барскою клячею, скот его был весь продан, он садился за спартанскую трапезу на барском дворе; дома не имел он ни штей, ни хлеба. Одежда, обувь выдавалась ему от господина…“ Помещик этот „был убит своими крестьянами во время пожара“».

Крепостнический быт в его типичном проявлении Пушкин мог видеть своими глазами, при посещении ближайших соседей, да и в самом Михайловском, повседневно. Вспомним, что при дурном настроении владельца Петровского его дворовых «выносили на простынях». В Тригорском, порядки были не столь жестокие, как при хозяйничанье Александра Максимовича Вындомского, когда дело доходило до «возмущений», которые усмиряли войска, но крепостных держали в строгости: и Прасковья Александровна могла отправить провинившегося дворового на конюшню для «поучения» или сдать в солдаты молодого кучера только за то, что тот без её разрешения отвёз на ярмарку в Святые Горы девушек из ближней деревни. В Михайловском, по свидетельству современника, «девичья … постоянно была набита дворовыми и крестьянскими малолетками, которые … исполняли разнообразные уроки». Так было заведено Марией Алексеевной, которая требовательно следила за работой каждого. «Отсюда восходила она очень просто до управления взрослыми людьми и до хозяйственных распоряжений по имению, наблюдая точно так же, чтобы ни одна сила не пропадала даром» [71] Анненков П. В. А. С. Пушкин в александровскую эпоху, с. 14—15. . Вряд ли после смерти Марии Алексеевны, когда бразды правления перешли в чужие руки, что-либо в судьбе михайловской дворни и крестьян изменилось к лучшему. Не единичными были случаи продажи крепостных, сдачи в рекруты.