Михаил Елисеев - Нашествие Батыя на Северо-Восточную Русь

Батый был настолько потрясен и удивлён происшедшим, что после боя повёл себя в несвойственной манере и проявил милосердие к пленникам. Никогда до этого монгольский хан подобной сентиментальностью не грешил, а здесь… Он даже не стал предлагать пленным гридням и ратникам перейти к нему на службу, как обычно делал всегда, потому что понимал – эти людиему служить не будут никогда, им лучше умереть, чем склониться перед ханом. Глядя на тело мёртвого воеводы, джихангир произнёс слова, которые заставили призадуматься его темников, нойонов и тысячников: « Если бы такой вот служил у меня, – держал бы его у самого сердца своего». Завоеватель отдал должное мужеству русского героя, по достоинству оценил его ратное умение и воинскую доблесть: « И отдал тело Евпатия оставшимся людям из его дружины, которых похватали на побоище. И велел царь Батый отпустить их и ничем не вредить им » (Повесть о разорении Рязани Батыем).

Всё, что мы знаем о доблестном рязанском воеводе, нам известно из «Повести о разорении Рязани Батыем», которая входит в цикл повестей о Николе Заразском и «Мазуринский летописец». Именно из текста «Повести» можно с достаточной точностью восстановить все подробности последнего боя Евпатия и его беспримерной атаки на ставку Батыя. Попробуем разобраться, где и когда произошла битва легендарного воеводы с монголами.

Автор «Повести» даёт чёткую привязку к месту действия: « И погнались вослед безбожного царя, и едва нагнали его в земле Суздальской ». Суздальская земля начиналась сразу за Коломной. Дополнительную информацию нам дает Редакция основная Б (2-й вид) «Повести о Николе Заразском», где сообщается о похоронах воеводы: « Принесоша бо Еупатиа в град Рязань, и срете его сам князь великий Ингварь с епископом, и с останочными людьми. И взя тело его князь великий с множеством народа, и понесоша его на главах честьно, и целова его любезно, и плакашися над ним князь великий со всеми людми. И даша хвалу Богови, и надгробное пеша, и похраниша его в святей соборней и апостолстей церкви генваря в 11 день » (с. 338). Об этом свидетельствует и «Мазуринский летописец»: « и погребоша его честно в соборной церкви генваря в 11 день » (т. 31, с. 70). Если принять эту дату (а не принимать оснований у нас нет), то получается, что временной отрезок, во время которого могла произойти атака на ханскую ставку, очень сжат.

По свидетельству В.Н. Татищева, орда пошла из окрестностей Рязани на Коломну 1 января. Соответственно, с учетом длительности перехода битва могла произойти 5 числа этого же месяца. Минимум в течение суток после сражения Батый должен был находиться в окрестностях Коломны, чтобы похоронить своего дядю Кулькана и привести в порядок потрепанные войска. Но хану было необходимо срочно вести тумены на Москву и тактический успех под Коломной превратить в успех стратегический. Исходя из того, что битва под Коломной произошла 5 января, а на следующий день Батый должен был проводить в последний путь Кулькана и погибших нукеров, то можно предположить, что орда должна была выступить на Москву 7 января. Получается, что битва монголов с дружиной Коловрата произошла либо 6, либо 7 января. На следующий день после сражения под Коломной или же через день. В этом случае отпущенные Батыем русские воины могли привезти тело своего воеводы в Рязань как раз 11 января.

Другим косвенным подтверждением того, что воевода напал на Батыя на следующий день после победы монголов под Коломной, служит следующая фраза из «Повести о разорении Рязани Батыем»: « И внезапу нападоша на станы Батыевы ». Это свидетельствует только об одном – монгольская орда расположилась на отдых. И то, что это произошло после труднейшей битвы с русскими, вполне логично, потому что в дальнейшем до самой Москвы никакие ратные труды нукерам не предстояли. Суздальская земля начиналась сразу за Коломной, и чтобы там оказаться, Батыю надо было только перевести орду через речку Коломенку. Что было более естественно, чем оставаться в окрестностях сожженного города, вокруг которого лежали тысячи мертвых тел русских воинов.

Здесь есть один момент, на который стоит обратить внимание. Если бы дружинники с телом воеводы отправились в Рязань пешком, они бы просто не успели прибыть туда к 11 января. Но если они передвигались на конях, то сделать это было вполне реально. И судя по всему, тем гридням, которые повезли тело Евпатия домой, хан коней дал. Джихангир никогда не мелочился, и если что-то начинал делать, то доводил это до логического конца. Как говорил Емельян Пугачев в «Капитанской дочке» А.С. Пушкина: « Казнить так казнить, миловать так миловать ». Косвенно на то, что по приказу хана дружинникам вернули воинское снаряжение, указывает сообщение Дополненной редакции, где Батый говорит своим людям: « И отдайте им серебро, и платье, и оружие, еже с ними взято на них» [52] ТОДРЛ. Лобакова-Евсеева И.А. «Повесть о разорении Рязани Батыем» в новых редакциях XVII в. Т. 45. СПб.: Наука, 1992. С. 387. . Трудно сказать что-либо по поводу серебра, но ничего невероятного в том, что вернули коней, нет. В Редакции, распространённой об этих событиях, говорится так: « И призвав царь останок дружины его – даде им тело Ипатиево, и отпусти их с миром во свояси. Они же вземше тело его, искуташа честно, идоша с ним ко граду Рязани » (с. 404). Вряд ли какой из монгольских разъездов, встреченных в пути дружинникам, рискнул бы задерживать людей, которых охраняла воля Батыя.