Рафаэль Альтамира-и-Кревеа - История Испании. Том I

Этот кодекс — Liber Judiciorum — в конце VII в. был дополнен на XII, XIII и XIV Толедских соборах, и после арабского завоевания именно им регулировались правовые отношения коренного населения страны. Под именем Fuero Juzgo кодекс Рецесвинта сохранил свою силу до середины XIII столетия, когда в иной исторической обстановке начался пересмотр старой правовой системы. ( Прим. ред .)

Альтамира считает, что противоречий, которые существовали между вестготами и испано-римлянами, были основной причиной гибели вестготской державы. Между тем и в начале VIII в. и в VII в. различия между народами-завоевателями и коренными обитателями Испании в значительной степени сгладились. Но классовая борьба, в которой рабы, колоны и сервы выступали против вестготских графов и «римских» магнатов, значительно усилилась; как раз в эту эпоху у вестготов приобретает большое значение знать, все резче намечается социальное расслоение. Глубочайшими противоречиями в общественном укладе вестготской державы объясняются и успехи арабского завоевания. ( Прим. ред .)

Неверно. Вторжение вестготов, свевов и вандалов коренным образом изменило общественный строй Римской Испании. Германские племена, у которых сохранились пережитки родового строя и общинный уклад пользования землей, оказали огромное влияние на испано-римское население (см. предисловие). ( Прим. ред .)

Разумеется, именуя вождей варварских племен королями, римские историки и политические деятели переносили на родовой строй этих племен понятия, свойственные иному общественному укладу. Альтамира повторяет ошибку авторов античной эпохи. Любопытно, что сами готские вожди стали официально именовать себя королями ( гех ) в ту пору, когда их народы окончательно утвердились на территории Империи. ( Прим. ред .)

Conventus publicum vicinorum по существу были общинными сходами, в компетенцию которых входили все вопросы, касающиеся не только управления данной территориальной общиной, но и ее взаимоотношений с соседними общинами и местными нобилями. ( Прим. ред .)

Альтамира совершенно не упоминает о другой стороне деятельности Исидора Севильского, который был не только историком и грамматиком, но и ярым преследователем ереси и душителем любых проявлений свободной мысли. Не случайно католическая церковь канонизировала Исидора и пропагандировала его идеи. Исидор в своих трудах изложил основы социальной программы католицизма и «обосновал» неизбежность рабства и иных форм эксплоатации. Он был автором знаменитого изречения: «Справедливый бог, сделав одних рабами, а других господами, таким образом рассудил в отношении жизни людей, чтобы разнузданность рабов подавлялась властью господствующих». ( Прим. ред .)

Здесь снова следует подчеркнуть, чго политические и социальные идеалы Исидора Севильского и высшего католического духовенства Испании сводились к тому, чтобы обеспечить незыблемость социального строя, при котором за церковью, знатью и королем оставалось неотъемлемое право эксплоатации народных масс. Феодальные усобицы и смуты беспокоили духовенство главным образом потому, что они ослабляли эту систему, тем самым позволяя колонам, крепостным и рабам расшатывать устои социального порядка, освященного католической церковью. Высшее духовенство поддерживало королей в их борьбе со знатью, но лишь для того, чтобы овладеть теми источниками богатств, которые эксплоатировали вестготские и испано-римские магнаты. Именно поэтому постулируется принцип защиты частной (частной церковной!) собственности от посягательств короны. ( Прим. ред .)

Альтамира умалчивает о том, что во многих местах народ, доведенный до отчаяния духовными и светскими магнатами (вестготскими и испано-римскими), переходил на сторону арабов. При вторжении Тарика и Мусы повторились в сущности те же события, которые имели место во время нашествия варваров в V в. Этнические и религиозные противоречия между испанцами и арабами проявлялись куда менее резко, чем, противоречия классовые в стране побежденных, где поражение у Ханды и Сегоюэлы расценивалось народными низами прежде всего как удар, нанесенный ненавистной «отечественной» знати. ( Прим. ред .)

Халифом был тогда Валид I (705–715) из династии Омейядов. ( Прим. ред .)