Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

«Плюсы» и «минусы» каждого из вариантов были очевидны: второй, в отличие от первого, гарантировал успех, но не создавал продолжительного информационного повода, каковым являлась полноценная избирательная кампания. А это было очень важно для «раскрутки» В. Черномырдина в новом качестве публичного политика. Кроме того, не имевшее прецедента «автоматическое» прохождение позволяло обвинить экс-премьера в «аппаратных играх», а значит, не добавило бы ничего позитивного к его имиджу и делало уязвимым для конъюнктурных игр в Центризбиркоме и вокруг него.

Важнейшим аргументом в пользу участия В. Черномырдина в выборах оставалась необходимость консолидации НДР. Не было секретом, что внутри движения существовало по меньшей мере три группы конфликтов: между исполкомом и думской фракцией, между федеральными и региональными структурами, а также внутри самого исполкома.

Обозревателям представлялось, что ближайшие перспективы В. Черномырдина в значительной мере определятся после его прохождения в Государственную думу и занятия поста руководителя фракции НДР. Однако вскоре бывший премьер отказался баллотироваться в Думу. Что касалось его участия в избирательной кампании 2000 года, то оно, по мнению экспертов, зависело от двух взаимосвязанных факторов: скорейшего освобождения от имиджа «аппаратного» политика, а также конкурентоспособности НДР на предстоявших парламентских выборах 1999 года.

Для А. Лебедя губернаторские выборы в Красноярском крае стали вторым скоростным лифтом во власть. Его политическое возрождение произошло именно тогда, когда, казалось бы, от его былой популярности мало что осталось, и он неуклонно двигался все дальше по нисходящей траектории.

Впрочем, итоги красноярских выборов требовали, по мнению наблюдателей, более глубокого анализа. Известно, что А. Лебедь одержал победу в основном за счет поддержки села, где его перевес был подавляющим. Таким образом, помимо голосов протеста, А. Лебедь сумел обеспечить себе поддержку традиционалистского электората. Вопрос в том, не означало ли это, что ему удалось прорваться в нишу, в которой до него доминировали коммунисты.

Новый взлет А. Лебедя обострил конкуренцию между потенциальными кандидатами от «партии власти». Теперь все зависело от того, какие формы она примет: приведет ли она к лобовому столкновению наиболее реальных претендентов в лице Ю. Лужкова и В. Черномырдина или же осознание общей опасности побудит их выступить на президентских выборах единым фронтом — скажем, в связке: кандидат в президенты — кандидат в премьеры.

Подводя итог событиям конца весны — начала лета 1998 года, эксперты пришли к единому мнению: правительство С. Кириенко не являлось самостоятельной политической силой, а представляло собой некий сугубо технический орган, призванный не только безоговорочно выполнять волю президента, но и обслуживать его политические планы, связанные с возможным участием в избирательной кампании 2000 года.

Одним из последствий весеннего правительственного кризиса и жесткой конфронтации с Государственной думой явилось серьезное ослабление позиций всех основных «системных» сил, включая самого Б. Ельцина. В условиях отсутствия у правящей элиты инновационных подходов к социально-политическому и экономическому развитию в стране продолжалась активная мобилизация протестных настроений, о чем свидетельствовал преимущественно политический характер требований, выдвигавшихся в ходе забастовок, пикетов, массовых голодовок и других акций гражданского неповиновения. Впервые после событий 1989–1993 годов общественная активность стала самостоятельным и влиятельным фактором политической жизни.

Целый ряд важных событий начала и середины лета 1998 года еще более рельефно продемонстрировал каркас нового этапа в политической линии Б. Ельцина, который объективно после мартовско-апрельских событий оказался в специфическом вакууме.

Президент приступил к решению двух важнейших для него задач: созданию новой модели отношений в развивавшейся кризисной ситуации с наиболее влиятельными и опасными политическими контрагентами — главами регионов и олигархами. Метод, который начал использовать Б. Ельцин, был достаточно тривиальным — одновременная демонстрация кнута и пряника.

Проблема, однако, заключалась в том, достаточно ли сам Б. Ельцин психологически был готов к использованию этого эффективного инструмента в условиях нараставших финансовых, экономических и политических угроз. Наблюдатели отмечали, например, что июньскую встречу с главами республик президент провел крайне неуверенно. Чувствовалось, что существовала взаимная напряженность. Б. Ельцин впервые на такого рода встречах читал текст по бумаге. Да и далее было видно, что он достаточно неуверен. Это было связано с тем, что президенту, наверное, тяжело было психологически отходить от своего старого имиджа «главного покровителя регионов». Основные его слова по поводу того, что он по-прежнему видит в республиканских главах свою основную опору, прозвучали для присутствовавших не очень убедительно.