Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Убедить азербайджанскую сторону отказаться от претензий на исключительное право добывать и продавать нефть из так называемого азербайджанского сектора можно, только предложив соответствующую валютную компенсацию. Однако ни Россия, ни любая другая заинтересованная сторона, ни все они вместе взятые не в состоянии решить эту проблему. Следовательно, будут находиться все новые причины приемлемых предложений, одновременно делая все для закрепления за собой «своего сектора» де-факто, в том числе связывая себя долговременными обязательствами с влиятельными, включая российские, нефтяными компаниями.

В этих условиях, считают некоторые эксперты, было бы логичным не накалять обстановку, а продолжать ведение переговоров и ждать, когда негативные последствия подобного варианта дадут о себе знать и заставят Азербайджан вместе с Казахстаном вновь обратиться к идее совместных действий с остальными прикаспийскими государствами. Похоже, что именно такой тактики начинает придерживаться российская дипломатия, все чаще заявляя о том, что обсуждающиеся вопросы сложные, что их разрешение потребует длительного времени и поэтому надо, не торопясь и ни в коем случае не поступаясь, своими принципами, двигаться к намеченной цели, то есть к тому моменту, когда все пять стран заявят о своем безоговорочном согласии принять российский вариант совместного соглашения по Каспию. Официальные лица РФ уже считают допустимым приемлемый уровень экономического присутствия Запада на Каспии. Существует консенсус в Москве и о том, что нефтяные месторождения Каспия должны разрабатываться международными консорциумами. Важно только, чтобы присутствие западных компаний в регионе не приводило к усилению политического влияния соответствующих стран, к вытеснению России с занимаемых ею позиций.

Но беда в том, что если политики и дипломаты могут себе позволить не спешить, то само Каспийское море не может ждать, оно гибнет уже сегодня. Коллективные и масштабные меры по спасению этого уникального природного водоема надо принимать немедленно. Если этого не сделать, то через несколько лет самые радикальные шаги могут потерять свой смысл. Это как раз тот случай, когда примат экономической выгоды и политическая принципиальность не могут быть обоснованы перед лицом надвигающейся природной катастрофы.

Пример Аральского моря, казалось бы, раз и навсегда должен был остановить попытки решать экономические проблемы за счет экологии. Однако похоже, что в случае с Каспийским морем все может повториться вновь. Пока дипломаты будут добиваться консенсуса по всему комплексу каспийских проблем, море может превратиться в зловонный водоем, от обладания которым станут открещиваться все нынешние участники переговорного процесса.

Нельзя сказать, что политики этого не понимают. Как раз на переговорах, касающихся экологи, биоресурсов и принципов судоходства были достигнуты наиболее удовлетворительные успехи. Полностью согласованы и парафированы всеми пятью странами некоторые договоры, регламентирующие правила рыболовства и охраны окружающей среды. Беда в том, что ни одна из этих договоренностей не выполняется, поскольку они квалифицируются как составная часть совместного соглашения о правовом режиме Каспийского моря, подписание которого всеми участниками переговоров отодвинуто.

В этой связи логичным было бы обратиться к мировому опыту решения подобных споров, в частности, практике подписания международных договоров сначала ограниченным числом заинтересованных государств и придания им после этого открытого характера для последующего присоединения других заинтересованных участников. Как показывает мировая практика, эффективность такого рода договоров высока, а круг их участников имеет тенденцию к постоянному расширению по мере того, как первые из государств, вступившие в договорные отношения, начинают получать ощутимые выгоды от его реализации. Примерами такого рода договоров могут служить договор о нераспространении ядерного оружия, конвенции по проблемам морского судоходства, использования прибрежных шельфов, правам человека и т. д.

Применение этого принципа для решения «каспийской проблемы» позволило бы подписать ряд важнейших межправительственных соглашений, с которыми были согласны все пять прикаспийских стран. С другой стороны, согласие четырех или первоначально даже трех стран подписать ряд соглашений, с которыми не согласны остальные участники переговоров, также позволило бы приступить к практическим, хотя и ограниченным, шагам в направлении сближения непримиримых позиций.