Ахмед Искендеров - Тоётоми Хидэёси

Что касается остальных участников совещания, то они тоже несколько расширили свои владения. Икэда Цунэоки, например, получил Амагасаки в провинции Сэтцу. Ряд владений приобрели также некоторые военачальники, участвовавшие в сражении при Ямадзаки на стороне Хидэёси [200] См.: Такаянаги Мицутоси. Сидзугадакэ-но сэн (Битва при Сидзугадакэ). Токио, 1958, с. 10; Судзуки Рёити. Тоётоми Хидэёси, с. 62–63. .

Пожалуй, единственное, о чем мог сожалеть Хидэёси, так это о том, что не ему достался Осака. Он перешел к молочному брату Нобунага — Икэда Цунэоки. И хотя Хидэёси сам мечтал завладеть этим важным стратегическим пунктом, он не хотел, очевидно, еще больше обострять и без того сложную обстановку, тем более что соотношение сил, как справедливо замечает японский историк Окамото Роити, автор книги «Замок Осака», не позволяло ему пока вести себя так, как хотелось бы [201] Окамото Рёити. Осакадзё (Замок Осака). Токио, 1972, с. 34. . Хидэёси, целиком поглощенный думами о предстоящих трудных военных сражениях и политических битвах, хотел по возможности сгладить остроту разногласий и противоречий в собственном лагере и потому вынужден был идти на некоторые уступки.

Таким компромиссом было, в частности, создание совета, состоявшего из четырех военачальников — участников данного совещания, на который возлагались политико-административные функции, связанные с управлением страной. По замыслу совет должен был выполнять своего рода опекунские функции при малолетнем наследнике. Однако решение о создании совета осталось чисто номинальным. Практического значения этот совет не имел и никакого влияния на политическую жизнь страны не оказывал, да и пе мог оказать.

Разногласия в лагере сторонников Нобунага после совещания в Киёсу не только не были преодолены, но еще больше обострились. Становилось все более очевидным, что борьба за власть усилится. Но вряд ли кто-нибудь мог тогда предположить, что эти разногласия так быстро перерастут в открытую борьбу и примут столь острые формы. Не успели участники совещания разъехаться по своим замкам, как стали поступать тревожные вести о том, что Сибата Кацуиэ и оба сына Нобунага, недовольные решениями, принятыми на совещании, замышляют что-то недоброе, чуть ли не собираются объявить войну Хидэёси. Обстановка накалялась и грозила вылиться в настоящую гражданскую войну.

В октябре 1582 года, спустя четыре месяца после гибели Ода Нобунага, Хидэёси организовал пышные похороны его в столичном храме Дайтокудзи. Похороны были чисто символическими. Вместо останков Нобунага, тело которого дотла сгорело в храме Хоннодзи, в гроб поместили вырезанную из дорогой породы дерева статую Будды. Гроб, обитый тонкой парчой, был установлен на инкрустированном золотом и серебром паланкине.

Хидэёси шел за гробом, держа в руке обнаженный меч. Он лично руководил траурной церемонией, придавая этому большое значение. Организацией пышных, хотя и символических похорон Хидэёси хотел выразить свое высочайшее почтение Ода Нобунага, который был для него и господином и наставником. В то же время это был хороший повод самому укрепиться в новом качестве, продемонстрировать свою силу и реальную власть. Чем пышнее, богаче и величественнее были похороны, тем значительнее и влиятельнее должен был выглядеть их устроитель — Хидэёси как продолжатель дела Нобунага и его фактический преемник. Траурный церемониал в столице по своей помпезности превзошел похороны сёгунов.

На торжественно-траурной церемонии присутствовали чуть ли не вся столичная знать, включая членов императорской семьи, крупные даймё или их представители. На всем почти трехкилометровом пути следования похоронной процессии от храма Дайтокудзи до Рэндайно, где, по буддийским обычаям, предали огню деревянную статую Будды, олицетворявшую останки Ода Нобунага, по обе стороны шпалерами расположилось 30 тыс. воинов, вооруженных пиками, луками и ружьями. Охраной во время похорон руководил младший брат Хидэёси — Хасиба Хидэнага. Для увековечения памяти Ода Нобунага Хидэёси распорядился выделить храму Дайтокудзи денег в количестве 1 тыс. гинсу, 10 тыс. кан и 500 коку (или 75 т) риса [202] Подробно о символических похоронах Ода Нобунага см.: Танака Ёсинари. Тоётоми дзидайси (История эпохи Тоётоми). Токио, 1934, с. 25–26; Такаянаги Мицутоси. Сидзугадакэ-но сэн, с. 32–36; Футаки Кэнъити. Кассэн-но бутайура (За кулисами боевых сражений). Токио, 1979, с. 119. . Император Огимати посмертно присвоил Ода Нобунага звание «главный министр» (дадзё-дайдзин) [203] Эдзаки Сюнпэй. Тоётоми Хидэёси, с. 58. .