Борис Борисов - Школа жизни

Четыре года работы в конторе фабрики дали мне возможность изучить производство, хорошо узнать людей. Директором у нас был тогда коммунист с фабрики «Красный Перекоп» Георгий Сергеевич Дерин — умный, энергичный и авторитетный руководитель. Пригласив меня как-то к себе, он предложил работу тарификатора. Я дал согласие и не пожалел. Мне много пришлось бывать на других фабриках Ярославской губернии и Костромы, знакомиться с их работой. В дальнейшем все это пригодилось, особенно в 1942–1943 годах, когда я работал секретарем Ивановского горкома партии.

Наступил новый, 1924 год. К этому времени многих комсомольцев, и меня в том числе, зачислили в часть особого назначения (ЧОН). Мы периодически проходили военную подготовку в Ярославле, несли охрану военных объектов, патрулировали по городу.

В ночь на 22 января 1924 года наша рота несла охрану боевых складов. Мороз был такой сильный, что не спасали даже тулупы и валенки, и мы менялись на постах каждые полчаса.

Сменявший меня в полночь чоновец шепнул:

— Умер Ленин…

— Что?!

— Ленин умер.

Мороз, казалось, совсем сковал ноги, и, когда разводящий направился в караульное помещение, я не мог сдвинуться с места.

— Пошли! Чего застыл?

— Это верно? …Ленин?

— Верно, — ответил он дрогнувшим голосом. — Пошли! Еле-еле передвигая окоченевшие ноги, я добрался до караульного помещения. Ночью мы почти не спали. Удвоив посты, бдительно несли охрану объекта.

Ленина я никогда не видел, но хорошо знал о той огромной роли, которую он сыграл в создании партии большевиков, в подготовке и победе Великой Октябрьской социалистической революции, в организации и защите первого в мире государства рабочих и крестьян, о его роли в развитии международного коммунистического движения.

В день похорон Владимира Ильича рабочие и служащие фабрики «Красные ткачи» собрались на траурный митинг. Загудели фабричные гудки. Секретарь нашей партячейки Иван Тимофеевич Горюнов зачитал Обращение Центрального Комитета РКП (б):

«Умер человек, который основал нашу стальную партию… вождь мирового коммунизма, любовь и гордость международного пролетариата, знамя угнетенного Востока, глава рабочей диктатуры в России… Ленин живет в душе каждого члена нашей партии. Каждый член нашей партии есть частичка Ленина. Вся наша коммунистическая семья есть коллективное воплощение Ленина».

Рабочие стояли без шапок. Одни были суровы, и, казалось, ни один мускул не дрогнул на их лицах. Другие утирали слезы. Несколько женщин плакали навзрыд…

Что же теперь без Ленина-то будет? Так тогда думали многие, так тогда думал и я.

Вся партия заменила Ленина. В дни ленинского призыва в ряды партии пришло более двухсот сорока тысяч новых коммунистов. Десятки передовых рабочих вступили в партию и на нашей фабрике.

Я считал, что и мое место в рядах партии. Хотел подать заявление, но знал, что прием служащих ограничен. Дело вскоре повернулось по-другому. Секретарь партийной ячейки Иван Тимофеевич Горюнов как-то позвал меня к себе и спросил:

— А почему же ты, комсомольский активист, не вступаешь в партию?

— Еще не подготовлен… Да и служащий я…

— Подготовишься, когда станешь кандидатом. А что служащий, то мы это знаем. Подавай заявление.

После беседы с Иваном Тимофеевичем я вскоре подал заявление. Рекомендации дали коммунисты фабрики, которые знали меня с детства.

Прошло еще немного времени, и я был избран освобожденным секретарем комсомольского коллектива объединенной фабрики «Красные ткачи» № 1 и № 2. Комсомольская организация насчитывала тогда уже более двухсот человек, активно участвовала в производственных делах, в воспитании молодежи. Много уделялось внимания политучебе комсомольцев, спорту, художественной самодеятельности. Быстро росли наши ряды.

Мне повезло. Несколько месяцев я работал в одной комнате с Иваном Тимофеевичем Горюновым. Для меня, тогда еще кандидата в члены партии и молодого комсомольского работника, это было очень полезно.

У Ивана Тимофеевича за плечами был большой жизненный опыт. Еще мальчишкой поступил он работать на мотальную фабрику Большой Ярославской мануфактуры. Рабочие этого предприятия (сейчас «Красный Перекоп») — самого крупного в бывшей Ярославской губернии, не раз выступали против царского самодержавия и капиталистов. Они дали стране много замечательных революционеров, сотни бойцов Красной гвардии. Они активно участвовали в подавлении эсеровского мятежа в Ярославле. Тысячи рабочих-ярославцев боролись с интервентами и белогвардейцами в годы гражданской войны. Отсюда восемнадцатилетним юношей ушел в отряд Красной гвардии и Иван Горюнов. В 1917 году вступил он в партию, вел революционную работу среди солдат, участвовал в подавлении эсеровского мятежа в Ярославле. Потом Горюнов стал председателем райкома комсомола, воевал против Колчака, был комиссаром эскадрона партизанской кавдивизии, которая ликвидировала белогвардейские банды на Алтае. Когда вернулся в Ярославль, его избрали секретарем партийной организации нашей фабрики. В это время я и познакомился с Иваном Тимофеевичем. Меня привлекали его принципиальность, классовая непримиримость и удивительная работоспособность. Казалось, он никогда не отдыхал; все время был в движении, все время среди людей. Я жадно впитывал в себя все, что было в нем лучшего.