Владимир Молодцов - Пилотируемые космические полеты

Хотя военные цели программы «Дайна-Сор» были окончательно определены, убедить Вашингтон в том, что программа необходима, было трудно. Военное присутствие в космосе могло быть реализовано быстрее, и намного более экономно при участии в проекте НАСА «Джемини». Например, небольшие изменения в оборудовании и профиле полета при затратах только в 16,1 миллионов долларов, могли позволить испытать военные подсистемы на борту корабля «Джемини» во время длительного (14 суток) полета. Основное преимущество «Джемини» состояло в том, что он было легче, чем X-20 и, следовательно, мог нести большее количество топлива для орбитального маневрирования, или больший полезный груз при использовании меньшего, и в основном менее дорогого, носителя («Титан-2»). Аппарату «Дайна-Сор» были свойственны такие преимущества, как маневренность во время входа в атмосферу, которая позволяла ему быстрее вернуться на базу, а также менять посадочные площадки во время возвращения в атмосферу в случае необходимости. В перспективе «Дайна-Сор» также мог выполнять действительно военные задания, в то время как «Джемини» всегда были ограничены лишь испытанием подсистем.

ВВС продолжали доказывать, что нужно дать возможность продолжить обе программы. Однако когда заместитель министра обороны Гарольд Браун рекомендовал создать постоянно действующую пилотируемую военную космическую станцию, обслуживаемую модифицированными капсулами «Джемини», это стало смертельным ударом для X-20 «Дайна-Сор».

10 декабря 1963 года Министр обороны Р. Макнамара отменил программу «Дайна-Сор» в пользу летных испытаний моделей по программу ASSET и передал финансирование X-20 программе Пилотируемой Орбитальной Лаборатории (MOL). Впоследствии программа MOL также была отменена незадолго до выполнения первого полета.

Таким образом, закончилась первая американская серьезная попытка построить пилотируемый орбитальный космический корабль многократного использования. В момент отмены, «Дайна-Сор» оставалось только три года до первого полета; 410 миллионов долларов уже были потрачены на научные исследования, а другие 373 миллионов долларов, как ожидалось, необходимо было потратить до первого полета. Администратор НАСА по Перспективным исследованиям и технологиям доктор Роберт Бисплинхофф подчеркнул, что перспективные исследования неоднократно показывали важность разработки технологии маневрирующих гиперзвуковых аппаратов с высокотемпературной радиационно-охлаждаемой металлической конструкцией. Наземные средства испытаний (стенды) не были способны точно моделировать условия возвращения в атмосферу, и, следовательно, полеты «Дайна-Сор» были необходимы для получения таких данных. Даже если бы «Дайна-Сор» никогда не стал рабочим аппаратом, он мог обеспечивать чрезвычайно ценную информацию относительно управления при входе в атмосферу и проблем нагрева, того, чего серьезно недоставало во время разработки МТКК «Спейс Шаттл» десятью годами позже.

Будучи по существу гиперзвуковым планером, аппарат «Дайна Сор» стал прототипом более поздних экспериментальных бескрылых аппаратов HL10, M2F2, X24, так называемых “несущих корпусов”, которые заняли определенное место в эволюционном процессе, приведшем к созданию системы «Спейс Шаттл».

После окончания войны в Советском Союзе никаких работ по пилотируемым аппаратам с ЖРД практически не велось, если считать исследований трофейных самолетов и аппаратов, созданных на их основе. Да это и не удивительно, ведь прогресс в создании реактивных самолетов с ТРД позволял достичь рубежей, доступных ранее только для ЖРД. Но и в этом случае высота в 20-25 км была пределом для них, а большего и не требовалось для решения военных задач. Да и не было в СССР ведомства, военного или гражданского, которое было бы заинтересовано в проникновении в космос.

Инициативу, как и во многих других случаях, проявил Сергей Павлович Королёв. Работая над созданием первого пилотируемого космического корабля, в ОКБ1 были просмотрены самые различные варианты его построения. Одним из самых привлекательных был вариант крылатого возвращаемого аппарата, поскольку он позволял совершать управляемый спуск в атмосфере со снижением перегрузок и производить самолетную посадку на аэродром. С просьбой о проработке таких аппаратов С. П. Королёв обратился к главным конструкторам ОКБ256 П. В. Цыбинуи ОКБ23 В. М. Мясищеву. Такое обращение было не случайным. С одной стороны С. П. Королёв был хорошо знаком с обоими: с П. В. Цыбиным – еще по слетам планеристов в Коктебеле, а с В. М. Мясищевым – по совместной в годы войны работе в “шарашке” – ЦКБ19, находившемся в ведении НКВД. С другой стороны оба ОКБ находились на самом переднем крае создания реактивной авиации, оба работали над одной и той же проблемой, но с различными подходами.