Александр Чубарьян - Канун трагедии [Сталин и международный кризис - сентябрь 1939 - июнь 1941 года]

Как сообщал Суриц 4 октября, во французских кругах "ширится мнение, совпадающее с выводами Черчилля, что со­ветская политика оправдывается не только с точки зрения на­циональных интересов СССР, но в конечном счете совпадает с интересами Антанты. Так, в частности думает Беранже — пред­седатель комиссии по иностранным делам французского пар­ламента" 53.

11 октября Суриц телеграфирует в Москву, что французы относятся к советскому укреплению на Балтике даже спокой­нее, чем англичане. Посол объясняет это в целом слабой заин­тересованностью французов в регионе Балтийского моря. Со­ветская акция на Балтике осенью 1939 г. оценивается в Париже в двух аспектах — "в разрезе бесспорных и фактически никем не оспариваемых наших интересов" и в плане оттеснения нем­цев из Балтики. Последний момент особо подчеркивается и приводит Черчилля и ему подобных к выводу о совпадении "ко­нечных интересов".

Несколько по-иному, сообщает посол, рассматривается финляндская проблема ввиду того, что Франция гораздо боль­ше связана с Финляндией и со Скандинавскими странами 54. Эту же мысль Суриц повторил и 19 октября, снова подчеркнув, что в балтийских делах французов интересует в первую оче­редь вопрос о том, какие договоренности существуют между СССР и Германией и чем СССР компенсирует германские уступки в Прибалтике и свои акции в Восточной Европе — по­влечет ли это за собой окончательное утверждение там Совет­ского Союза и оттеснение Германии? 55Ставится, как уже отмечалось ранее, вопрос и о том, на какой грани задержится экспансия СССР и в какую форму она выльется? 56.

Как видим, это — те же вопросы, которые задавались и мно­гими британскими экспертами. В целом, по словам Сурица, преобладает мнение, что СССР не выйдет из нейтралитета и его балтийская политика, ослабляя Германию и преграждая ей дорогу на восток, объективно и в перспективе выгодна Фран­ции 57.

Особенный интерес в Париже был прикован к пакту о вза­имопомощи между Англией, Францией и Турцией. Многие считают, что Москве не удалось сорвать его подписание.

Суриц отмечает некоторые признаки перелома в настрое­ниях французов в плане восстановления связей с СССР. Глав­ная их забота — обеспечить советский нейтралитет и ради это­го они готовы на определенные уступки 58.

* * *

Все вышеприведенные документы шли от советских пред­ставителей в Париже. Теперь обратимся (как и в случае с Анг­лией) к тому, как все события сентября — ноября 1939 г. виде­лись из Парижа. Недавно опубликованный том документов МИД Франции вместе с бумагами Даладье и другими материа­лами дает нам такую возможность.

Сначала рассмотрим реакцию на вступление советских войск в Польшу в контексте взаимоотношений между СССР и Германией. Первое серьезное послание из Москвы было полу­чено в Париже 14 сентября от М. Пайяра, который пишет о воз­можном скором вступлении Красной Армии в Польшу. Конеч­но, сообщает французский дипломат, в этом случае возможен разрыв франко-советских отношений, который отвечал бы за­конным чувствам общественности. Но тогда единственным иг­роком на советском поле осталась бы Германия. "Нельзя забы­вать о противоречиях, которые существуют между СССР и Германией и, оставляя поле, мы как бы не даем Советскому Со­юзу иного выбора, как развитие отношений с Германией. Не следует также сбрасывать со счетов и нынешние деликат­ные российско-турецкие переговоры, в которых мы также за­интересованы" 59. Как видим, Пайяр советует занять более осто­рожную позицию.

15 сентября премьер Даладье отправил телеграмму француз­скому послу в Лондоне и со своей стороны также подчеркнул, что Советский Союз находится между двумя группами держав и мы не должны отдать его в объятия Германии 60. Общая линия французского правительства начала вырисовываться, и она сов­падала с позицией британского кабинета. Уже на следующий день французский посол в Лондоне М. Корбен телеграфировал Даладье: "Лорд Галифакс разделяет Вашу точку зрения в том, что касается отношений с СССР". Галифакс отметил в беседе с Кор- беном, что "англо-польский договор не предусматривает ника­ких обязательных действий в случае, если советская армия вторгнется в некоторые польские территории" 61.

Как результат этого обмена мнениями Даладье в телеграм­мах французским послам в Лондон и Москву указывает, что вторжение в Польшу не должно вести к автоматическим немед­ленным ответам, такой автоматизм будет только на руку Герма­нии, которая стремится "вбить клин" между СССР и западными державами 62. И когда 17 сентября советское движение в Польшу стало свершившимся фактом, Пайяр, следуя инструкциям Дала­дье, подтверждал, что "разрыв с СССР был бы вредным" 63.