А. Роджер Экерч - На исходе дня. История ночи

Книга «История ночи» разделена на четыре части и состоит из двенадцати глав. В первой части, «В тени смерти», речь идет об опасностях, предостерегающих людей ночью. С наступлением сумерек угроз для тела и души становилось значительно больше, и они были гораздо серьезнее. Может статься, никогда раньше в истории Запада вечер не казался столь пугающим.

Вторая часть, «Законы природы», повествует о том, как относились к этому времени суток официальная власть и простой люд, с каким «оружием» они встречали приход ночи. Я начинаю с рассказа о различных репрессивных мерах, которые принимали Церковь и государство для сдерживания ночной активности, — от введения комендантского часа до организации дозорной службы. Лишь к XVIII веку, и только в городах, стали открываться для широкой публики ночные заведения. Как в Англии, так и за ее пределами, как в городе, так и на селе простой люд, стремясь противостоять тьме, полагался на магию, христианскую веру и народные обычаи. Сложная система традиционных верований предполагала, что после заката солнца в сельской местности происходило много такого, что не было заметно непосвященным, но представляло собой значительный пласт ночной культуры.

Третья часть, «Темные царства», рассказывает о человеческих страстях. Под прикрытием темноты социальные запреты ослабевали, и в семье, между друзьями или между любовниками возникали новые формы интимных отношений. Вечер как время личной свободы таил в себе особую притягательность для людей, находящихся на противоположных концах социальной иерархии. Читатель узнает, как много значила ночь для патрициев и для плебеев; ночью власть переходила от сильного к слабому.

Сон, самое надежное укрытие от дневных страданий, — основная тема четвертой части, «Частная жизнь». В центре внимания — ритуал отхождения ко сну, а также доминировавшая с незапамятных времен модель ночного отдыха, в соответствии с которой доиндустриальное хозяйство начинало день… в глубокой ночи. Члены семьи поднимались, чтобы сходить в туалет, покурить или даже нанести визит ближайшим соседям. Кто-то занимался любовью, молился и, что наиболее важно с исторической точки зрения, размышлял о своих снах как источнике утешения и самоанализа.

Наконец, в эпилоге, «Рассвет», описывается процесс «демистификации» темноты, начавшийся в крупных и средних городах в середине XVIII века. Тогда-то и были заложены основы современного нам общества, живущего двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, что имело глубочайшие последствия для личной безопасности и свободы человека.

Речь в книге пойдет о ночной жизни Западной Европы — от Скандинавии до Средиземноморья. В центре моего исследования находятся Британские острова, однако я использовал и обширный континентальный материал, а также документы, касавшиеся Америки и Восточной Европы. Хронологические рамки достаточно широки — от позднего Средневековья до начала XIX века, но основное внимание уделяется эпохе раннего Нового времени — 1500–1750 годам. Иногда для сравнения и противопоставления с нравами, обычаями и верованиями, характерными для предшествующих эпох, я обращаюсь к античной и средневековой культуре. Хотя многие явления уникальны и характерны только для раннего Нового времени, некоторые из них, напротив, имеют продолжительную историю. Все это позволяет мне представить данную книгу как самое крупное исследование по истории ночной жизни доиндустриального общества.

В своей работе я часто опираюсь на свидетельства непосредственных наблюдателей сельской жизни XIX века — Хамфри О'Салливана, Эмиля Гийомэна и др. Я полностью разделяю историческую теорию, согласно которой ценности и традиции во многих аграрных регионах Европы и Америки не претерпевали значительных изменений до конца XIX столетия, периода бурного развития транспорта и торговли. Как писал Томас Гарди в романе «Тэсс из рода д'Эрбервиллей» (1891), между Тэсс и ее матерью «пропасть была, как принято считать, в двести лет»; «когда они бывали вместе, эпохи Якова I и королевы Виктории соприкасались» 4.

В различных местах и на разных этапах раннего Нового времени ночная жизнь характеризовалась единообразием. Ночная культура, конечно, не была монолитной, однако в своих поступках и отношении к жизни люди скорее обнаруживали сходство, чем различие: они испытывали похожие страхи, связанные с наступлением темноты, одинаковым образом реагировали на те или иные ситуации. Эта мысль не только подсказала мне тематическую структуру книги, но и укрепила во мнении, что ночь была феноменом фундаментального значения. Ночная культура была столь устойчива и постоянна, что с легкостью преодолевала временные и пространственные барьеры. В тексте я обращаю внимание на новшества, если таковые имели место, например в формах ухаживания или в способах освещения помещений. Но до XVIII века ночная жизнь заметно не менялась, да и тогда она трансформировалась преимущественно в городах. В предшествующие же годы различия обусловливались не столько временем и пространством, сколько социальной идентичностью, гендерной принадлежностью, а также местом проживания человека (город или сельская местность).