Алексей Валеров - Новгород и Псков - Очерки политической истории Северо-Западной Руси XI–XIV веков

Очевидно, с подготовкой псковичей к войне с Полоцком был связан приезд на княжение Василия Будиволны, о чем под 1357 г. рассказывают Псковские Первая и Третья летописи [1119]. К сожалению, остается неясной личность этого князя и время его пребывания на псковском столе, так как вскоре (в том же или следующем году) псковское войско возглавил не Василий, а изборский князь Евстафий. Можно лишь предполагать, что Василий Будиволна по каким-то причинам не задержался в Пскове и покинул город до начала военных действий в Полоцкой земле. А.В. Еременко, называя призванного псковичами князя Василием Будиловичем, считает его выходцем из Литвы [1120]. Вряд ли следует относить Василия Будиволну к роду литовских князей. Такому мнению противоречат некоторые обстоятельства отношений Пскова и Литвы в 50-х годах XIV в. Во-первых, с 1349–1350 гг. оба государства находились в состоянии продолжительной войны. Во-вторых, никак нельзя объяснить, зачем псковичам звать на княжение литовского князя, если Псков готовится к походу на Полоцк (что и произошло в том же 1357 г.). Поэтому нет никаких оснований считать Василия Будиволну выходцем из Литвы. Убедительно идентифицировать личность князя не позволяет имеющийся к настоящему времени объем данных источников о нем, но можно предположить, что Василий Будиволна являлся представителем великокняжеской власти в Пскове, тем более что во второй половине XIV в. Псковская республика оставалась в политической системе великого княжения Владимирского.

После 1357 г. вооруженных столкновений между Псковской республикой и Великим княжеством Литовским не происходило. По крайней мере, источники о них не сообщают. Скорее всего, обе стороны ограничились нанесением взаимных ударов по пограничным районам, литовцы — по Вороначской волости, а псковичи — по Полоцкой земле, поскольку противники не были заинтересованы в эскалации военных действий. В связи с этим примечательно сообщение немецкой хроники Германа Вартберга о том, что в 1358 г. литовцы, обеспокоенные защитой своих владений от татар и пытавшиеся привлечь к этому Орден, так и не сумели договориться с ливонцами и заручиться их поддержкой [1121]. Очевидно, Литовское государство не было полностью готово к масштабной войне с Псковом. Однако и полноценное замирение литовцев со псковичами вряд ли произошло. Возможно, что после похода псковичей на Полоцк в 1357/1358 г. между Псковом и Литвой сохранялся мир de facto, не закрепленный de jure , а сам характер взаимоотношений двух государств был более чем прохладным.

В 1360-е гг. внешнеполитическое положение Псковской земли еще более осложнилось по сравнению с предшествующим десятилетием. По-прежнему сохранялась напряженность на псковско-литовском пограничье, и разгорелся новый конфликт с Ливонским орденом. В 1362 г., как сообщают псковские летописи, «пригнаша немцы, избиша людеи на мироу; тогда бяше гость силенъ немецкыи, и приаша Плесковичи немецкыи гость, и выпоустиша на дроугое лето, на Воздвижение, а серебро на них поимаша за головы избьеных» [1122]. О событиях 1362–1363 гг. также рассказывает Новгородская Первая летопись, но более подробно. Согласно повествованию новгородского летописца, псковичи объясняли арест немецких купцов тем, что ливонцы «отъимале Юрьевци с велневици у нас (псковичей! — А.В. ) землю и воду» [1123]. На следующий год после столкновения на Лудве [1124] послы Ордена и Пскова прибыли в Новгород для переговоров, однако «миру не доконцавъ» [1125]. Лишь через некоторое время новгородские послы в Юрьеве «смолвиша немець съ плесковици в любовъ и бысть межю ими мирно» [1126]. Псковичи отпустили схваченных ливонских купцов, «а немци новгородчкыи гость попускаша» [1127].

Псковско-ливонский конфликт 1362–1363 гг. был подробно рассмотрен А.В. Еременко. Исследователь обратил внимание на то, что в урегулировании отношений между Псковом и Орденом значительную роль сыграл Новгород. По мнению автора, это «свидетельствует о том, что либо Новгород выступил в роли простого посредника, либо сношения псковичей с иностранными государствами находились в определенной зависимости от новгородцев…» [1128]. А.В. Еременко склонялся ко второй версии, указывая на то, что, во-первых, в 1367 г. Псков также обращался к помощи Новгорода в схожей ситуации, во-вторых, арест ливонцами новгородских купцов будто бы свидетельствует об отношениях вассалитета Пскова и Новгорода и, в-третьих, новгородцы заключали договор с немцами «за псковичей и без их участия» [1129].