Олег Соколов - Армия Наполеона

В феврале 1798 г. французские войска оккупировали папские владения в Италии и установили республиканское правление в Риме. Это не помешало наложить на "Вечный город" значительную контрибуцию. В то время как чиновники военной администрации хозяйничали в церквях и дворцах римской аристократии, армия находилась в бедственном положении. Уже несколько месяцев солдаты и офицеры не получали жалованья, часто не доедали, мундиры многих полубригад были вконец истрепаны. Но, пока армией командовал Бертье, войска терпели. Когда же на пост главнокомандующего был назначен генерал Массена, храбрец в бою, но известный в армии как человек алчный и нечистый на руку, чаша терпения переполнилась. Младшие офицеры организовали мятеж, поддержанный солдатами и старшими офицерами. Мятеж удалось загасить только тогда, когда Массена покинул армию, передав командование генералу Дальманю. Правительство вынуждено было отказаться и от попытки наказания виновных, так как это грозило еще большими волнениями.

В прокламациях и петициях возмущенных солдат и офицеров, которые они направляли в адрес командования и распространяли среди жителей, обращает на себя внимание ряд особенностей. Во-первых, в этих документах постоянно встречается мысль о том, что администрация и гражданское общество Франции коррумпированы. Им противопоставляются самоотречение и жертвенность армии: "В то время как войска нуждаются во всем, расхитители на наших глазах громоздят награбленное, выставляя напоказ возмутительную роскошь; игорные дома и места разврата полны чиновниками военной администрации, скандальное расточительство которых и громкие оргии оскорбляют нужду солдат..." 68

Армия и, прежде всего, офицеры рассматривают себя как единственных носителей чести и достоинства: "Армия в нашем лице требует, чтобы правосудие свершилось над грабителями, которые бесчестят имя француза; она желает, чтобы были возмещены все разорения, содеянные против правил человечности, в домах и церквях, принадлежащих государствам, состоящим в мире с Республикой" 69.

Во-вторых, армия начинает рассматривать себя как силу, которая способна и должна воздействовать на общество. В обращении офицеров 21-й полубригады, находившейся за пределами Рима, к остальным частям говорится: "Молчание, которое армия хранила до сего момента в отношении бесчисленных злоупотреблений, они приняли за оцепенение; пусть же они знают, несчастные, что если мы ждали до сего дня, то по причине нашего удаления, а не из-за незнания или страха" 70. В ответ на реплику Массена: "По какому праву вы разжалуете вашего генерала? Считаете ли вы, что я буду столь малодушным, чтобы признать акты незаконной ассамблеи?" - офицеры отвечают: "Мы хорошо знаем, что наша ассамблея незаконна, но 18 фрюктидора было не более законным; у нас есть все основания делать то, что мы делаем, к тому же с оружием в руках армия - сама закон..." 71

Л.-Ф. Лежен. Бой под Лоди, 10 мая 1796 г. © Photo RMN - D. Arnaudet / G. Blot

На переднем плане генерал Бонапарт и его штаб, в центре французские войска стремительным броском овладевают переправой через реку Адда.

Ж.-А, Гро. Наполеон на Аркольском мосту, 15 ноября 1796 г. (исп. в 1797 г.). Версальский музей.

Лучший из всех известных портретов молодого Бонапарта. Несмотря на определенную идеализацию образа, современники единодушно считали, что это наиболее похожее изображение юного полководца.

В-третьих, несмотря на то что военные мятежи, которые произошли в это время в Мантуе и Ферраре, имели в своей основе прозаические мотивы: невыплаченное жалование, плохое питание, отсутствие обмундирования, плохие госпитали и т. д. - они были связаны с восстанием в Риме.

В большом беспокойстве генерал Барагэ д'Илье доносил 22 вантоза VI года (12 марта 1798 г.) Бертье: "Между всеми полубригадами существует тайная переписка, распространяющая дурные советы и примеры и устанавливающая единство во всех злоумышленных предприятиях, которые они совершают или замышляют. Это единство разрушает все меры, предписываемые благоразумием " 72.

Обращает на себя внимание то, что Директория была бессильна воздействовать на армию и к тому же не способна была понять (или делала вид, что не способна) истинные причины выступлений.