Олег Соколов - Аустерлиц Наполеон, Россия и Европа. 1799-1805 гг

Действительно, кавалергарды нагоняли армию на марше. Утром 2 декабря полк был еще в 14 км от Аустерлица, его офицеры понятия не имели, что в этот день состоится генеральное сражение, и только по звукам канонады узнали, что впереди кипит битва. «Пройдя Аустерлиц, — рассказывал князь Репнин, — увидели мы весь горизонт, покрытый боем». Едва полк успел переправиться через Раусницкий ручей по плотине у Валькмюлле, как прискакал великий князь Константин, который прокричал, обращаясь к полку: «Выручайте пехоту!»

Кавалергарды пришпорили коней и, поднявшись из долины реки, «увидели перед собой семеновцев, окруженных кавалерией, отбивающих у нее свои знамена. Кругом ни вправо, ни влево не видно было русских частей войск, видны были лишь кучки бегущих, а общим фоном этой картины была стена французской пехоты» 48.

Это был первый бой кавалергардов. Ни офицеры этого полка, элита санкт-петербургской аристократии, ни солдаты, лучшие в физическом отношении высокие рекруты, в большинстве своем никогда не нюхали пороха. Но положение обязывает. Они были первым полком российской конной гвардии, и потому, несмотря на неожиданность, несмотря на очевидное катастрофическое положение, кавалергарды с ходу развернулись к атаке. Трубы пропели короткий сигнал, и стройные эскадроны облаченных в белоснежные колеты всадников, увенчанных высокими черными касками с гребнем, сначала рысью, а потом галопом ринулись навстречу неприятелю.

Выбирать цель особенно не приходилось. Нужно было атаковать прямо перед собой. Поэтому три первых эскадрона, стоявших, как им и положено, на правом фланге полка, понеслись на французскую пехоту, а 4-й и 5-й эскадроны — прямо навстречу коннице Раппа*.

При виде атакующей русской кавалерии французские стрелки хлынули назад, «, а генерал Друэ остановил свои батальоны, стоявшие в сомкнутом строю. «Я дал приказ, — вспоминал он, — полковникам моей дивизии приготовиться, чтобы достойно ее (конницу) встретить. Когда русская кавалерия показалась в интервалах, на нее обрушился плотный огонь в упор. Она понесла большие потери и была обращена в бегство» 49.

На самом деле потери трех первых эскадронов кавалергардов были не слишком велики**. Однако нет сомнения, что шквал перекрестного огня целой дивизии преодолеть было невозможно, и первые эскадроны, смешавшись, поскакали назад. Зато 4-й и 5-й врубились в ряды конных егерей и мамелюков. Завязалась отчаянная схватка. Опрокинутые конные гвардейцы и гусары воспрянули духом и снова бросились в бой. Для французской гвардейской кавалерии и лично Рап-па настал момент тяжелого испытания. Самого Раппа пытались окружить со всех сторон, его ранили в голову, а конь под ним был ранен пять раз! Но успех русских кавалеристов был недолгим. В бой устремились французские конные гренадеры на своих громадных черных конях. Как рассказывает легенда, они влетели в схватку с возгласом: «Заставим плакать санкт-петербургских дам!».

* Вместе с этими эскадронами в атаке принимал участие 1-й взвод 1-го эскадрона под командой корнета Альбрехта. Этот взвод перед началом боя отвез штандарты кавалергардского полка в Аустерлиц. А затем, нагнав полк, встал в хвост колонны и потому оказался вместе с последними эскадронами.

**Из полковых документов известно, что первые три эскадрона потеряли ранеными (все ранения огнестрельные) 19 рядовых. Разумеется, были и убитые, однако известно только общее количество убитых и пропавших без вести. Исходя из количества раненых, можно предположить, что в первых трех эскадронах было убито 5—7 человек.

На этот раз свалка была ужасной. Конные егеря, кавалергарды, конные гренадеры, конногвардейцы, мамелюки — все смешались в дикой исступленной драке. Это был тот редкий случай в быстротечных обычно кавалерийских сшибках, когда исход боя решался в упорном, кровавом рукопашном бою. В течение четверти часа не было слышно ничего, кроме остервенелых криков сражающихся, лязга стали и хрипа коней... «Эта четверть часа показалась нам вечностью, — вспоминал пеший гренадер императорской гвардии Куанье, который из рядов своего батальона с тревогой всматривался в ужасную свалку, — мы не могли ничего разобрать в дыму и пыли. Мы боялись увидеть наших товарищей разбитыми, поэтому медленно двигались вслед за ними. Если бы они были опрокинуты, то наступила бы наша очередь» 50. Но очередь Куанье не наступила. Клубок всадников заколебался, дрогнул, и вдруг хлынул в сторону узкой плотины Валькмюлле... Русская конная гвардия была разбита.