Олег Соколов - Аустерлиц Наполеон, Россия и Европа. 1799-1805 гг

«Макку донесли о катастрофе, — рассказывал австрийский офицер, — Он утверждал, что это невозможно и ничего не значит. Тем не менее отдал приказ закрыть и забаррикадировать ворота. В два часа дня все войска, которые не находились на укреплениях, столпились на улицах или переполнили до отказа дома. С той и с другой стороны раздавались выстрелы пушек. Макк в шляпе, надетой поверх ночного колпака... поддерживаемый под руку слугой, ковылял вдоль городских укреплений, убеждая всех, кто хотел его слушать, что это только ложная атака и неприятель отступает... Крыши, которые от пальбы рушились над нашими головами, были слишком веским доказательством обратного...» 34

Примерно в пять часов вечера на плечах бегущих австрийцев 50-й линейный полк из дивизии Малера попытался ворваться в город через ворота Фрау-энтор (Дамские ворота). Когда часть храбрых французских пехотинцев была уже под сводами ворот, австрийцы открыли огонь картечью в упор. Несколько десятков французов полегли на месте, остальных окружили и взяли в плен.

Та же участь постигла и 17-й легкий полк, который, двигаясь в голове дивизии Сюше, к вечеру прибыл на поле боя и попытался тут же атаковать вход в крепость. Ворота захлопнулись за горсткой смельчаков, ворвавшихся вместе со своим полковником Веделем в крепостной равелин*. Тех, кто не сдался, скосила картечь. Полк потерял 33 убитых, 128 раненых и 169 пленных.

Наполеон приказал остановить эти неподготовленные разрозненные атаки и подтянуть все войска для окружения крепости. К вечеру Ульм был полностью блокирован. На левом берегу стояли части Нея, Ланна и гвардии, на правом — корпус Мармона.

В наступившей ночи Ней послал двух парламентеров, потребовавших у Макка капитуляции. Австрийский главнокомандующий принял посланцев маршала в окружении всех своих генералов. Он заявил, что и речи не может быть о капитуляции. Макк объявил также подчиненным, что назовет изменником того, кто будет говорить о сдаче. Он составил документ, где излагал причины, по которым крепость не должна быть сдана: «Если мы останемся хозяевами Ульма... неприятель вынужден будет отойти за Рейн, и наше счастье навсегда обеспечено. Он не сможет держать нас блокированными более 8 дней, потому что русские подойдут сюда и его участь будет предрешена» 35.

В ответ генералы написали послание, где говорилось, что свободный выход из Ульма с оружием и знаменами куда более предпочтителен, чем бесплодное сидение в обреченной крепости. Не спросив Макка (хотя возможно, напротив, с его тайного согласия), Риш, Лаудон и Гиулай направили князя Лихтенштейна в штаб Нея с требованием предоставить гарнизону свободный выход и отступление за реку Лех. Ней тотчас обратился к Бертье, но последний сообщил, что император желает сдачи не только крепости, но и ее гарнизона.

Ночью пришел ответ австрийцев: «Гарнизон Ульма, с сожалением констатируя, что маршал не принял достойных условий, на которые гарнизон, рассчитывая на справедливость, надеялся, решил ожидать случайностей войны» 36. Бумага была подписана генерал-лейтенантами Ришем, Гиулаем, Лаудоном.

Новый день 16 октября 1805 г. стал еще более безрадостным для австрийцев. Все высоты вокруг крепости были заняты французскими войсками, а жерла их орудий наведены на укрепления.

Ульм, лежащий почти целиком на левом берегу Дуная, был когда-то весьма сильной крепостью, поскольку высокие холмы, опоясывающие город на расстоянии примерно километра, в Средние века не имели решающего тактического значения. Однако с появлением артиллерии ситуация изменилась. Крепость стала уязвимой. В Наполеоновскую эпоху, когда вся атака и оборона фортификационных сооружений строилась на применении артиллерии, а дальнобойность тяжелых орудий достигала 2—3 км и более, ульмские укрепления уже не являлись защитой против серьезной артиллерийской атаки. Оборона могла быть успешной лишь в том случае, если бы имелось достаточно сил для защиты не только городских стен, но и- укреплений на Михельсберге и Гайсберге. Но эти фортификационные сооружения были взяты французами накануне. Теперь артиллеристы Наполеона при желании могли сравнять с землей город и без особого труда пробить бреши в крепостных стенах.

Кроме того, численное соотношение и моральный дух войск были абсолютно несоразмерны. В крепости было заперто около 25 тыс. потерявших отвагу солдат, у французов только под Ульмом было не менее 70 тыс. воинов, уверенных в победе и беззаветно преданных своему полководцу.