Олег Соколов - Аустерлиц Наполеон, Россия и Европа. 1799-1805 гг

Однако французы дрались как сумасшедшие. На правом фланге 9-й легкий полк вновь и вновь бросался в контратаку, на левом 32-й линейный полк бился насмерть с наседающей пехотой и кавалерией. Однако австрийцы развернули, наконец, в боевые порядки большую часть своих сил, и сдерживать их стало физически невозможно. А от дивизии Барагэ д'Илье, на которую так надеялся Дюпон, не было никаких вестей.

Австрийская пехота, ведомая Лаудоном, кавалерия во главе с генералами Шварценбергом и Кленау бросились в атаку. Сам Макк вел в бой кирасир своего имени, кирасир эрцгерцога Альберта и знаменитых шеволежеров Латура. Восемнадцать эскадронов австрийцев обрушились на правое крыло Дюпона. Шесть эскадронов французских драгун отважно бросились в контратаку, на какое-то мгновение им удалось остановить австрийцев, но силы были слишком неравны.

Поток людей и коней захлестнул ряды французов. Полковник 17-го драгунского полка Сен-Дизье, окруженный дюжиной врагов, не сдался и пал, зарубленный палашами. Его солдаты, поражаемые со всех сторон, хлынули назад, к лесу...

На левом фланге знаменитая австрийская конница также компенсировала нерешительность своей пехоты. Австрийские эскадроны охватили горстку пехотинцев и гусар, дравшихся здесь. Лейтенант Керморван, командир маленькой батареи из двух орудий, стоял до последнего, защищая картечью пехоту, его канониры пали, изрубленные на лафетах своих пушек. Старые гусарь: 1-го полка, знаменитого еще до революции под именем «полк Бершени», исступленно дрались, но и здесь врагов было слишком много... В результате австрийские всадники прорвали фланги и вышли в тыл дивизии Дюпона, рубя обозников, отдельных артиллеристов и пехотинцев.

Однако в этой, казалось, безвыходной ситуации, французы не пали духом. Пехотинцы Дюпона, кто построившись в каре, кто сгрудившись в группы по несколько десятков человек, проложили себе дорогу среди разбушевавшегося урагана конной атаки и вышли с честью с поля битвы. Более того, отразив огнем австрийских всадников, не подпуская к себе вражескую пехоту, французы сумели увести с собой даже значительное количество пленных*, взятых в бою.

С наступлением темноты сражение прекратилось. Его итог довольно труднс охарактеризовать одним словом. С одной стороны, победа осталась за австрийцами: они заняли поле боя, взяли 800—900 пленных, 2 орла драгунских полков, 9 орудий, значительную часть обоза и даже личные экипажи Дюпона.

С другой стороны, малый по численности отряд задержал движение целой армии, сражаясь, по самым скромным подсчетам, с троекратно превосходящими силами. Французам удалось нанести неприятелю не меньший урон, чем они понесли сами. Австрийцы потеряли около 1000 убитых и раненых и, вероятно, несколько сот пленных.

Сам Дюпон рассматривал или, по крайней мере, хотел, чтобы этот бой рассматривали как победу. В рапорте Нею он писал: «Я не могу Вам выразить все восхищение, которое вызывает во мне храбрость наших войск: результат битвы показывает, что не было боев, столь дерзких и столь решительных: 5 100 человек сражались с армией в 25 000 человек и полностью ее разбили» 15.

Объективный анализ показывает, однако, что ситуация была не совсем такой, как говорится в рапорте Дюпона. В своем отчете императору Барагэ д'Илье говорит о том, что, когда, обогнав на марше свои части, он в 16 часов прискакал в Альбек, его глазам предстала картина, мало похожая на победное ликование. Он «нашел дорогу, покрытую повозками, багажами, испуганных солдат и женщин (маркитанток), а прямо на улицах Альбека ему вместе с адъютантом пришлось выхватить саблю, так как они были атакованы вражескими легкоконными» 16. Конечно, Барагэ д'Илье тоже не следует безоговорочно доверять. Его войска вследствие нерасторопности их генерала так и не прибыли на помощь Дюпону. Поэтому Барагэ д'Илье пришлось долго оправдываться в ходе начатого разбирательства этого дела. Разумеется, что ему выгодно было несколько сгустить краски, доказывая, что прибытие его дивизии не могло спасти дивизию Дюпона в постигшей ее катастрофе.

Со всеми оговорками, рассматривая итоги этого дня, его нужно квалифицировать все- таки как успех австрийской армии, хотя он и принес славу Дюпону. Нет сомнения, что после боя под Хаслахом моральный дух, совсем было упавший в австрийских войсках, был в определенной степени восстановлен.

«Сего числа получил я известие о победе, одержанной императорско-коро-левскими союзными войсками при городе Ульме сего месяца 11 числа нового стиля над французскою обсервационного армиею под командою фельдмаршала Нея, — сообщил Кутузов через несколько дней русским войскам, шедшим на помощь австрийцам. — В сем сражении два французских конных и два пехотных полка австрийскою кавалериею наголову порублены... Разбитый неприятель преследуется...» 17