Николай Непомнящий - Люди и динозавры

Вслед за Верещагиным обратим внимание на то, что согласно поэме оракульские «духи» и олицетворяющий их змей обитают в пещере, находящейся в пределах уже «опустошенного града», тогда как у Рычкова «ужасной величины змей» обитал внутри храма. Отсюда становится ясно, что Рычков и Верещагин опираются на предания, связанные с двумя различными историческими эпизодами. Рычков описывает первое известное разрушение «храма змея-оракула», относящееся к XIII в., а Верещагин ссылается на предание о втором и уже окончательном запустении этого оракульского центра, связанном с взятием Казани Иваном Грозным в 1552 г. и последующим присоединением Казанского ханства к Русскому царству.

Данное разночтение содержит важное указание на восстановление функций Елабужского оракульского центра после его разрушения монголами, в промежутке между XIII и XVI вв., что свидетельствует о его сугубой важности и функциональности.

Верещагин отмечает, что Елабужский змей славился не только своими оракульскими качествами, но «исцелял также и от тяжких болезней». Наряду с тем, «если плывущие по реке, не исключая и христиан, ничего не хотели принести ему в дар, то он тотчас же убивал их, топил суда, наносил им различный вред. Наконец, он до того стал простирать свое мщение, что уже никто не смел приближаться к городищу, не заплатив бесу надлежащей дани». Последнее обстоятельство позволяет установить отчетливую связь между Елабужским змеем и славянским «хозяином водных путей» ящером.

Разбирая вопрос о происхождении Чертова городища, Верещагин приводит версию, согласно которой оно являлось «цитаделью, или крепостью чуждых народов, которых местные легенды причисляют к чуди». Далее он указывает, что с легендами о Чертовом городище связывается сказание о находящемся близ Елабуги Ананьинском могильнике (IX–III вв. до н. э.), который, по мнению известного археографа и археолога, член-корреспондента Петербургской Академии наук, профессора К. И. Невоструева (1816–1872), принадлежал скифским народам.

Вопрос о генезисе ананьинской культуры на сегодняшний день остается дискуссионным. Считается, что само Чертово городище первоначально представляло собой родовое убежище одного из местных племен, обитавших в этом районе во второй половине I тыс. н. э. Предполагается, что остатки квадратной каменной цитадели с четырьмя башнями, расположенные в восточной части городища, возведены князем Волжской Булгарии в X в.

Как мы помним, змей-оракул, обитавший первоначально в храме, а затем и в пещере на Чертовом городище, во всех вариантах предания наделялся способностью к полету. Обратим внимание на еще один сюжет, достаточно типичный для пермского культового литья. Он связан с изображением странных «птиц», снабженных подчеркнуто крупными передними зубами или клыками, а также характерным затылочным рогом (рогами), свойственным более для иконографии ящера (фото 63). Такие существа принято именовать «крылатыми собаками», хотя они практически в точности передают особенности внешнего облика птерозавров из рода орнитохейров и тропеогнатусов из семейства Ornithocheiridae. Птерозавры семейства Ornithocheiridae известны не только характерными костяными гребнями, расположенными на окончании клюва, но и особенно крупными передними зубами, напоминающими изогнутые клыки.

В «Повести временных лет» содержится рассказ о событии, датированном 1071 г., в котором приводится описание внешнего облика «чудских богов», демонстрирующее заметное сходство с основными характеристиками некоторых разновидностей птерозавров: «В то же время, в те же годы, случилось некоему новгородцу прийти в землю Чудскую. И пришел к кудеснику, прося волхвования его. Тот же по обычаю своему начал призывать бесов в дом свой. Новгородец же сидел на пороге того дома, а кудесник лежал в оцепенении, и ударил им бес. И, встав, сказал кудесник новгородцу: “Боги не смеют прийти, — имеешь на себе нечто, чего они боятся”. Тот же вспомнил, что на нем крест, и, отойдя, повесил его вне дома того. Кудесник же начал вновь призывать бесов. Бесы же, тряся его, поведали то, ради чего пришел новгородец. Затем новгородец стал спрашивать кудесника: “Чего ради бесы боятся того, чей крест на себе мы носим?” Он же сказал: “Это знамение небесного Бога, которого наши боги боятся”. Новгородец же сказал: “А каковы боги ваши, где живут?” Кудесник же сказал: “Боги наши живут в безднах. Обличьем они черны, крылаты, имеют хвосты; взбираются же и под небо послушать ваших богов. Ваши ведь боги на небесах. Если кто умрет из ваших людей, то его возносят на небо, если же кто из наших умирает, его несут к нашим богам в бездну”».