Николай Непомнящий - Люди и динозавры

Известно, что некоторые змеевики пользовались особой симпатией церковных иерархов — один из них использовался как панагия епископами города Полоцка. Змеевик из красной, перемежающейся темно-серыми и светлыми слоями яшмы надевали высшие иерархи Церкви. В качестве владычной панагии во время службы в Троице-Сергиевой Лавре на Великой всенощной использовали аналогичный змеевик из зеленой яшмы, но трапециевидной формы.

Настаивая на том, что образы горгоны Медузы и Змеедевы Ехидны-Оры должны были иметь вполне конкретные функциональные связи с христианским мировоззрением и вероучением, Шевченко указывает на практику «умной молитвы», используемую монахами в пещерных монастырях и являющуюся неотъемлемой частью православного мистического аскетизма («молчаливого делания» или «исихазма»). Помимо прочего, практика «умной молитвы» предполагала концентрацию внимания на области пупка, над крестцовыми позвонками, куда должны направляться все силы души при непрестанном совершении внутренней Иисусовой молитвы. Со времен преподобного Симеона Нового Богослова (949–1022) непременным условием «правильной» или «умной молитвы» становится особая техника дыхания, в христианской практике называемая пневмокатарсисом. Указанная зона концентрации молитвенного внимания совпадает с локализацией таинственной «Тахгра» («истера» = «утроба» = «живот — жизнь») в молитвенной формуле на змеевиках, которую символизирует изображение Горгоны Медузы или сходного с ней образа пещерницы-титаниды — Змеедевы Ехидны.

Шевченко обращает внимание, что правило «умной молитвы» было изложено Симеоном Новым Богословом на рубеже X–XI вв. К тому же времени относится появление амулетов-змеевиков с образами горгоны Медузы и Змеедевы Ехидны в пространстве византийской культуры в готовом виде: «Симеон Новый Богослов творил и проповедовал в Греции во времена, когда на Греческом Афоне пребывает преподобный Антоний Печерский — основатель всего русского монашества. С жизнью и деятельностью упомянутых — греческого и восточнославянского — святых синхронизируется не только окончательное принятие Русью христианства в качестве государственной религии, но и распространение на Руси амулетов, названных змеевиками, параллельное распространению пещерных монастырей. Связь амулетов-змеевиков с христианскими пещерными святынями представляется более чем значимой. Семантика символа «histera», персонифицированная серпентаридами (змееволосыми или змееногими существами — обитателями пещер) — то горгоной, то Ехидной-Орой, — как обозначение центра концентрации внимания при внутренней Иисусовой молитве, практикуемой в полной тишине и тьме пещерных келий, — связует филактерии-змеевики с христианскими пещерными святынями на уровне духовной истины в рамках христианской доктрины на исходе раннего Средневековья».

В посмертном собрании писем немецкого мистика-визионера, практиковавшего внутреннюю молитву, Иоганна Георга Гихтеля (1638–1710), изданном в виде трактата «Theosophica practica» (1722), имеются любопытные гравюры, на которых отмечены различные центры «внутреннего человека». Области, расположенной в районе таза, соответствует подпись: «Первоначальная матка (матрица): корень души, три первых вида». В той же самой области (на виде сзади) изображены клубящиеся в области пупа змеи, а согласно одному из преданий, именно пуп земли охраняли сестры-горгоны, сильнейшей из которых была горгона Медуза. К сожалению, Гихтель не приводит детального описания своих фигур, так что подписи представляют собой лишь лаконичный ключ к их пониманию и интерпретации.

Опираясь на святоотеческие источники, можно заключить, что в активной зоне «утробы»-Υστερα, символизируемой амулетами-змеевиками, локализуется несколько внутренних «душевных сил», предметная работа с которыми является важной частью аскетических практик.

В этой связи невозможно обойти вниманием примечательный эпизод с индийским мыслителем Нагарджуной (предположительно II–III вв.), основавшим одно из двух главных направлений буддизма — Махаяну. Де Фиссер пишет, что согласно преданиям северного буддизма Нагарджуна был наставляем в море неким нагом, который показал ему неизвестные книги, а также передал самую важную работу — сутру Праджняпарамиту (санскр. «запредельная мудрость»), которая охранялась нагами до тех пор, пока люди не созрели до ее понимания. По этой причине исходное имя мыслителя Арджуна было изменено на Нагарджуна, а на картинах и скульптурах он изображается с семью нагами над головой.