Владимир Мещеряков - Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины

Нам долгие году жужжали в уши, что немецкая армия, дескать, была отмобилизована и развернутая стояла на границе, а мы еще только чесали затылки, соображая, что нам делать? Неправда! В каком бы состоянии не находилась вражеская армия, ей, о чем сказал выше, надо перебраться на сторону противника. А большая часть нашей западной границы проходила, именно, по рекам. И только там, на другом берегу, она (армия) должна будет развернуться в походный порядок. Вы, уважаемый читатель, представляете себе огромную массу войск противника, даже, не перед взорванным мостом? Многие и многие тысячи вражеских солдат!

Налет нашей бомбардировочно-штурмовой авиации превратил бы все это военное скопище противника в кровавую кашу. Немцев вбили бы в землю еще там, на их стороне приграничных рек, не дав им расползтись по нашей земле. Никакое воздушное прикрытие им не помогло бы. Таковы жесткие и жестокие законы современной войны.

А где же, в таком случае, была наша авиация? Интересный вопрос! Бомбардировочная, как и штурмовая авиация, «отдыхали» в своих ближайших и дальних тылах, а ее прикрытие — истребительную авиацию Мазепы подтащили к границе на истребление врагу. Даже запрещали поднимать в воздух самолеты. Вот вам и чистое небо над переправляющимися через приграничные реки солдатами вермахта!

Мы еще по работе столкнемся с таким явление, когда нашу бомбардировочную авиацию отправляли на бомбежку Варшавы и других объектов в глубоком вражеском тылу, попустительствуя тем самым, благоприятной переправе немецких войск через пограничные реки у себя под носом.

Кроме всего прочего, не надо забывать о том, в каком состоянии боевой готовности встретила врага Красная Армия в приграничных округах.

Одно дело, когда войска были бы в состоянии полной боевой готовности и с оружием в руках ожидали сигнала боевой тревоги, другое — когда армия находилась, образно говоря, в несколько расслабленном состоянии — повседневной боевой готовности. А это и концерты артистов накануне нападения в расположении воинских частей; летние отпуска командиров; увольнительные личного состава на выходные дни, включая и начальственный состав всех уровней, отпущенный по домам и т. д., и т. п. Поэтому «пятая колонна» и отменила отданный ранее приказ о полной боевой готовности, чтобы вернуть Красную Армию в самое низшее состояние готовности — повседневное. Главное — помешать бойцам и командирам отразить первый натиск врага. А там колесо войны наберет обороты — только держись. Благополучно перебравшийся на нашу территорию враг легко подомнет под себя отданного на растерзание не готового к отражению агрессии советского бойца. То же, можно было отнести и к авиации, ключевую роль которой в предстоящей войне не отрицал ни кто.

Вот так везде могли бы дать отпор врагу! 1941 г.

Но вернемся к началу войны на дипломатическом поприще.

Тут вот какая, штука. Существует, якобы «письмо» Гитлера Сталину, где тот говорит, что на совместной границе Германии и СССР могут возникнуть военные конфликты и просит Сталина не придавать, им особого внимания.

«…Чтобы организовать войска вдали от английских глаз и в связи с недавними операциями на Балканах, значительное число моих войск, около 80 дивизий, расположены у границ Советского Союза (на 14 мая 1941 года — В.М .). Возможно, это порождает слухи о возможности военного конфликта между нами.

Хочу заверить Вас — и даю слово чести (И ведь, не соврал подлец, насчет чести — В.М .), что это неправда…

В этой ситуации невозможно исключить случайные эпизоды военных столкновений. Ввиду значительной концентрации войск, эти эпизоды могут достичь значительных размеров, делая трудным определение, кто начал первым.

Я хочу быть с Вами абсолютно честным (К сожалению, это обязательство, для Гитлера, было трудновыполнимым. — В.М .). Я боюсь, что некоторые из моих генералов могут сознательно начать конфликт, чтобы спасти Англию от ее грядущей судьбы и разрушить мои планы. Речь идет о времени более месяца. Начиная, примерно, с 15–20 июня я планирую начать массовый перевод войск от Ваших границ на Запад. В соответствии с этим я убедительно прошу Вас, насколько возможно, не поддаваться провокациям, которые могут стать делом рук тех из моих генералов, которые забыли о своем долге. И, само собой, не придавать им особого значения. Стало почти невозможно избежать провокации моих генералов. Я прошу о сдержанности, не отвечать на провокации и связываться со мной немедленно по известным Вам каналам. Только таким образом мы можем достичь общих целей, которые, как я полагаю, согласованы…