Владимир Мещеряков - Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины

Если Ватутин, а он, на тот момент, исполнял обязанности начальника Генерального штаба, сообщил о Кулике, то, значит, связь с Западным фронтом была. Тем более со штабами армий, если из 3-й армии поступило данное сообщение. К тому же, если учесть, что правофланговая 3-я армия Западного фронта попадала под удар группировки врага из Сувалкского выступа, то там тоже была настоящая заваруха. Как Кулик уцелел, пробираясь по немецким тылам к своим, диво дивное. Но тот факт, что он все же вышел, не подлежит сомнению. Разумеется, что Кулик попутал карты нашим Мазепам, потому что на него, уже, собирались навесить все грехи по разгрому войск Западного фронта. Вполне возможно, что его выход из окружения, мог послужить серьезным обвинением командующего Павлова. Кулик же воочию видел творимый беспредел.

Но зная, что наш Георгий Константинович, не может, чтобы, не успев с утра чая попить, ни соврать! — предполагаю, что Кулик находился не в 3-й армии, а в другом месте. Помните, что ранее, писал Жуков о местах дислокации полевых управлений будущих фронтов? По Западному фронту предполагалось размещение полевого управления, дескать, в некой Обыз-Лесне, а это есть район Барановичи. И что характерно, тоже, было одним из главных ударов немцев на центральном направлении. Например, части нашей левофланговой 4-ой армии, как раз и попадали под лязгающие гусеницы 2-ой танковой группы Г. Гудериана. Очень даже предсказуемо, что Григория Ивановича, могли послать в данный район, с целью, якобы, развертывания там штаба Главного командования Западного направления. Дескать, там же должно быть развернуто и фронтовое управление Павлова. Вместе, дружненько, и будете руководить войсками. Но там ничего и никого не было, а из-под Барановичей, уже на второй день войны надо было уносить ноги. Соседом нашей 4-й армии с правого фланга, в центре выгнутой дуги-границы, была 10-я армия. Вполне вероятно, что из Барановичей, с целью координации действий этих двух армий, Кулик и отправился под Белосток. К сожалению, ни о каком управлении войсками штабом Кулика не могло идти и речи, так как, видимо, руководство прибыло туда, уже, с началом военных действий. Поймать, в хаосе стремительного наступления немецких танковых колонн, нити управления нашими войсками не представлялось возможным, тем более что существовало еще и фронтовое управление, которое, по всей видимости, специально «застряло» в Минске. Результат по первой недели боев — полный развал в управлении Западного фронта. Ко всем прочим свалившимся бедам была добавлена и запланированная дезорганизация управлением войсками. Но, несмотря на все тяготы, свалившиеся на плечи советских бойцов в первые дни войны, среди них был отмечен подъем небывалого героизма. Что, конечно же, не входило в расчеты как немецкого командования, так и наших заговорщиков. Разумеется, что темпы продвижения немецких войск были немного замедлены. Но что делать? — правду говорят: сила — солому ломит. Пришлось отступать под сильнейшим давлением немцев. Ни какой маршал Кулик, вместе с героизмом бойцов, все равно, не смогли бы выправить ситуацию. Поражение Красной Армии в начальном периоде войны было заранее запрограммировано нашими Мазепами. Но, подчеркивал не раз, и вновь подчеркиваю, что только благодаря неимоверным усилиям Сталина и его сторонников, удалось остановить надвигающийся коллапс Красной Армии. Уже к концу июля ситуация на фронтах постепенно стала стабилизироваться. Фронт стал приобретать реальные очертания. Кулика, по возвращению с фронта, еще раз подставят с военными перевозками вооружения: в этом деле прослеживался подлый след Лазаря Кагановича. И хотя нарком путей сообщения отделался лишь выговором: еще бы, член Политбюро! — то, Григорию Ивановичу Кулику это стоило должности и скорой отправки снова на фронт.

Его опять (и снова) крупно подставят под Ленинградом, когда он будет командовать 54-ой армией с целью внешнего прорыва блокады осенью 1941 года. Хорошую «свинью» ему тогда подложит, как раз, Георгий Константинович, когда будет орудовать в Ленинграде по началу блокады. Сорвет ответные действия Ленинградского фронта, а всю вину за провал операции возложит на Кулика.

Григория Ивановича окончательно добьют хрущевцы, уже, после войны, добившись его осуждения по расстрельной статье.

Почему выбор Мазеп пал на Кулика? Видимо, потому что в Белоруссии было главное направление удара немцев, — тем более, на Москву. Не Тимошенко же, сразу пихать под их удар у Барановичей? Зачем? Если была возможна замена. Когда Кулик выскользнул из расставленной ловушки, то всю ответственность пришлось навешивать на командующего Западным фронтом. У военных историков по Павлову, и так, неудобных вопросов наберется целый чемодан, поэтому данного генерала хрущевцы быстренько и расстреляли, чтоб помалкивал.