Владимир Мещеряков - Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины

«Суть их сводилась к оценке разведывательных сведений о германской армии, полученных за последние месяцыв связи с анализом ее операций в Западной и Северной Европе. Однако мои соображения, основанные на данных о своих войсках и сведениях разведки, не произвели впечатления. Тут истекло отпущенное мне время, и разбор был прерван».

Сталин, по мысли Мерецкова, был или не осведомлен о действиях германской армии за последние месяцы, или слабо понимал суть этих действий, коли попросил вкратце дать им оценку. А так как мы уже знаем, что Кирилл Афанасьевич у себя в Генштабе был в курсе всех разведданных, то он и попытался, как пишет, дать анализ произошедших событий. Но, как видите, его высказывания «не произвели впечатления» — аплодисментов не последовало. А тут еще прозвучал сигнал, извещающий о том, что время на атаку (как в баскетболе) закончилось и у Кирилла Афанасьевича отобрали мяч, то есть, слово. Тяжело, ничего не скажешь. Кремль — это не Генштаб, там свои правила игры. Не дают сказать правду «честному» генералу. А как же тогда наш герой Аркадий Федорович умудрился со своим докладом уложиться всего за десять минут, просто, уму непостижимо.

Опричники Сталина «затыкали рот и выкручивали руки», как выясняется не только Мерецкову.

«Слово пытался взять Н.Ф. Ватутин. Но Николаю Федоровичу его не дали. И.В. Сталин обратился к Народному комиссару обороны.

С.К. Тимошенко меня не поддержал. Более никто из присутствующих военачальников слова не просил».

Вот так «топтали» в Кремле, по воспоминаниям Мерецкова, хорошую инициативу. Обратите внимание. Два человека описывают деятельность Сталина, но какой разительный контраст!

Но не забывайте, читатель, что на данный момент Мерецков стал непосредственным начальником Хренова. Теперь уж тому не спрятаться, как раньше, за спину Шапошникова, от бдительного ока Кирилла Афанасьевича. Теперь он будет все время на виду у Мерецкова.

И мы возвращаемся к рассказу Аркадия Федоровича, который по-прежнему трудился над планом обороны западных рубежей.

«Этот план ГВИУКА доработало теперь уже под наблюдением Б.М. Шапошникова».

Рокировка, проведенная в наркомате обороны, не улучшило, положение дела товарища Хренова и ситуация с планом строительства, стала похожей на его фамилию. Теперь, Аркадию Федоровичу, чтобы дотянуться до Бориса Михайловича, необходимо стало, в ряде случаев, прыгать через голову Кирилла Афанасьевича. А это и неудобно, да и не всякий начальник одобрит подобную инициативу. Тем более что, как мы знаем, не очень-то Мерецков распахивал свои «дружеские» объятия инициативному новичку, с генеральскими погонами военного инженера. Так что и фраза «под наблюдениемБ.М. Шапошникова» скорее всего соответствовала русской пословице: «Видит око да зуб неймет!».

Знал Мерецков силу Аркадия Федоровича по финской войне, поэтому и «вязал» Хренову руки. Ведь, тот был у него в 7-й армии начальником инженерной службы и утер, тогда нос французским инженерам, строившим линию Маннергейма.

А Шапошников, хотя и благоволил Аркадию Федоровичу, да, как говорят, не судьба, поработать вместе на благо Отечества.

«План предусматривал проведение работ в две очереди и был рассчитан на два года. В 1940–1941 годах намечалось строительство полевых укрепленных районов с включением в них модернизированных старых фортовых крепостей и созданием между ними системы мощных оперативных заграждений.

Работы второй очереди, запланированные на 1941–1942 годы, имели целью усилить полевые укрепрайоны долговременными железобетонными и броневыми сооружениями (ДОС). Преимущества этого плана казались нам очевидными. Даже будучи выполненным наполовину, он обеспечивал создание достаточно стойкой обороны на пути возможного вторжения врага».

Важный момент, упомянутый автором. Понимая, что война уже прикатилась к нашим границам, составители плана нашли компромиссное, но, в, то же, время, и разумное решение. Даже, выполнение плана наполовину, на случай внезапного начала военных действий Германии против нашей страны, позволило бы, все равно создать, что особенно важно, достаточно устойчивую оборону.

А нужна ли она была нашей «пятой колонне»? Разумеется, нет. В итоге получаем закономерный результат.

«Но план наш принят не был. Строительство продолжали вести на основе прежних разработок— так, будто в запасе у нас имелось по меньшей мере два года.