Георгий Бердников - Том 7. Литература второй половины XIX в.

Он нашел свой способ вместить значительное содержание в незначительный жизненный материал. В малом и частном он умел увидеть важное — социальное, историческое, всечеловеческое. «Великое, — писал Фонтане, — говорит само за себя: чтобы воздействовать, оно не нуждается в художественной обработке. Напротив, чем меньше предмет, тем лучше».

Первые романы Фонтане обращены к эпохе 1806–1813 гг. Роман «Перед бурей» (1878) изображает ситуацию в канун 1813 г., «Шах фон Вутенов» (1883) возвращает читателя к 1806 г., периоду накануне разгрома Пруссии Наполеоном. Однако у Фонтане нет ни победоносного наступления Наполеона, ни антинаполеоновских войн. Отнюдь не прямо, а опосредованно передана и ситуация в Пруссии. Историзм Фонтане особого рода. В отличие от других авторов исторических романов, его интересовали не события, не их взаимосвязи, не люди как представители общезначимых идей и политических тенденций, а повседневность, в которой, однако, оказывалось заметным историческое и социальное.

В центре романа «Шах фон Вутенов» странный характер — прусский офицер, дворянин, под давлением обстоятельств женившийся на некрасивой девушке, а потом застрелившийся, не в силах перенести оскорбительные карикатуры. Эта, казалось бы, случайная история отражала не только уклад жизни, традиции, кодекс нравственности, принятый в описанной Фонтане дворянской и офицерской среде, но косвенно и духовную суть Прусского государства с характерными для него необоснованными претензиями на историческую значительность, комплексом неполноценности, действовавшим в государственных масштабах неестественными представлениями о долге, чести и так далее. Как писал сам Фонтане, он не придавал большого значения тому, что изображенное им произошло в действительности, как и тому, что случилось оно по той причине, которую и он выдавал за главную. Он полагал, однако, важным объяснить, как подобное могло произойти со вполне здоровым человеком.

Интерес Фонтане, занятого как будто простым описанием жизни, сосредоточен на том, до каких пределов существующий порядок, уклад, строй, история (все, в чем писатель видел силу реальной данности) подавляют человека. Во многом предвосхищая натурализм в Германии тщательным воспроизведением обстоятельств, его творчество содержало в себе, однако, нечто недоступное натурализму.

Его художественный интерес и тот эффект «просветления», к которому он постоянно стремился, состоял в открытии индивидуального и независимого в зависимом и детерминированном. В ничем не примечательных жизненных историях читателю раскрывалась тончайше прослеженная зависимость и независимость человека.

Исследователи отмечали противоречивость убеждений Фонтане. В поздней переписке 90‑х годов он высказывал смелые суждения о том, что ни дворянство, ни буржуазия не внушают доверия и что здоровые силы нужно искать в четвертом сословии. В романах Фонтане отразилось такое же трезвое отношение к современному ему обществу. Но его персонажи не только не несут в себе ограниченное и отрицательное, что видел в их классе писатель, но (это касается прежде всего главных героев) они еще неотразимо привлекательны (старый дворянин Штехлин в одноименном романе). В этом случае речь идет не о противоречии между творчеством и мировоззрением, а о противоречивости взгляда на природу художественного обобщения. «Типичное — скучно», — заявлял он. И для него важна была личность, которую нельзя измерить одними социальными параметрами. Человек для Фонтане глубже и содержательнее, чем социальный тип.

В романах «Пути и перепутья» (1888) и «Стина» (1890) исходная ситуация одинакова: любовь аристократа и простой девушки. В обоих случаях речь идет не о случайной связи, а о подлинном чувстве. Два сходных сюжета имеют разную развязку. В романе «Пути и перепутья» торжествует сословное неравенство: барон Боте Руникер женится на девушке из своего круга, а любившая его швея Магдалина примиряется с этим и выходит замуж за фабричного мастера. В романе «Стина» герой в отчаянии от того, что он должен оставить свою возлюбленную, кончает с собой. Но в обоих романах (при этом «Пути и перепутья» художественно гораздо значительнее, чем «Стина») герои, побеждая или подчиняясь требованиям своей среды, одерживают внутреннюю победу.

Вершину реалистического мастерства Фонтане справедливо видят в романе «Эффи Брист» (1894). Перед нами трагическая история женщины, выданной замуж за человека, совершенно чуждого ей по духу. Инштеттен — преуспевающий чиновник, сухой, педантичный человек, немецкий вариант Каренина. Обнаружив переписку жены, уличающую ее в неверности (в относительно отдаленном прошлом), он не только убивает на дуэли бывшего соперника, но выгоняет жену из дома и лишает ее права на воспитание дочери. При этом Инштеттен поступает так вовсе не из ревности, а подчиняясь неписаному закону. Он сам понимает неразумность своих действий, но не может преодолеть в себе ложного понятия о моральном долге. Надо представить всю силу и власть господствовавших предрассудков, чтобы объяснить противоестественную жестокость родителей Эффи, отказавшихся принять «заблудшую» дочь. Писатель находит точные детали, чтобы обрисовать смену обстановки: отчий дом, запущенный особняк в маленьком городке в Померании, где живет Эффи после замужества, квартиры Берлина. И Эффи всюду одинока. Ее печальная история предстает как олицетворение судьбы женщины в обществе. Но и Эффи не раздавлена. В ней та же несломленная духовность, которая отличает всех любимых героев Фонтане.