Валерий Степаненко - Византия в международных отношениях на Ближнем Востоке (1071-1176)

Оба договора нуждаются в детальном сопоставлении, хотя информация о втором отрывочна и касается лишь его территориальных аспектов. Но общим для них является то, что в обоих речь шла не об аннексии Антиохийского княжества, не о ликвидации его как государства, но о перемещении князя и его вассалов на соседние территории, которые император обязался отвоевать для него. Информация о договоре 1137 г., содержащаяся в источниках, преимущественно трудах Гийома Тирского и Ордерика Виталиев, сопоставлена Р. Лили [230, 302–316].

Например, специально исследовавший данный вопрос Дж. Ла Монт [219, 256].

[158, 148, п. 3]. Антиохийский вопрос, как показали дальнейшие события, мог сыграть негативную роль и в византийско-французских отношениях, так как Раймунд де Пуатье был дядей жены Людовика VII Алиеноры Аквитанской.

В. X. Рюдт де Колленберг [260, 50] утверждает, что Торос II позже вступил в брак с дочерью Жослена II Изабеллой. Но известно, что Жослен II был двоюродным братом Тороса, ибо его мать, неизвестная нам по имени сестра Левона Рубенида, была выдана замуж за Жослена I де Куртенэ [260, 49, № 5]. Армянское каноническое право запрещало браки между родственниками до седьмой степени родства включительно. Даже если предположить, что в данном случае этот запрет был обойден, постулат исследователя основывается на ряде произвольных допущений. Михаил Сириец сообщает, что Торос вступил в брак с дочерью владетеля Рабана, франка Симона [41, 281]. Автор армянского перевода труда Михаила, сделанного в XIII в., когда о графстве Эдесском помнили мало, назвал владетеля Рабана Жосленом [44, 342]. А так как графом Эдессы был в это время (1131–1150) Жослен II, а Рабан входил в состав его владений, то В. X. Рюдт де Колленберг предпочел сведения армянского переводчика объявив Жослена графом Эдессы, а его дочь, имя которой не названо ни Михаилом Сирийцем, ни в его переводе, объявлена Изабеллой, которую лишь раз упоминает Гийом Тирский. Ее кандидатура, по-видимому, была избрана потому, что она была одной из двух дочерей графа Эдессы, явно младшей. А биография старшей ее сестры, Агнессы, и ее многочисленные браки были прекрасно известны современникам. Тем не менее мнение исследователя может быть признано как гипотеза лишь в том случае, если бы удалось доказать, что Рабан в 1144–1149 гг. входил в состав графского домена, а не принадлежал одному из его вассалов (например, в 1124 г. им владел, наряду с Айнтабом и Дулуком, граф Махи) [42, 357].

См.: [41, 281; 38, 342; 43, 166; 45, 452; 47, 503]. Можно предположить, что утрата Равнинной Киликии и сохранявшаяся угроза для Антиохии со стороны Византии предопределили дружеский прием, который был оказан Торосу Раймундом де Пуатье. Антиохийское княжество находилось на грани войны с империей, которая вспыхнула к концу 1144 г. А. Бозоян датирует бегство Тороса из Константинополя 1148 г. [57, 11].

Фактически речь шла о претворении в жизнь внешнеполитической программы князя, предусмотренной его соглашением с Иоанном II в 1137 г., но — руками крестоносцев, а значит, без риска утраты Антиохии, что предусматривало соглашение 1137 г.

Сибилла была дочерью Фулько от первого брака с Арембургой де Мэн [191, т. 2, 169, п. 1]. О Тьерри см. [151, 88–89]. О сеньорах Бейрута — [24, 141–185].

О Гастине и других крепостях Амана см. [167, 65–71; 168, 378–388; 175, 415–455]. О контактах Орденов с Рубенидами — [58, 175–184].

Лишь армянская версия «Хроники» Михаила Сирийца отдала победу Рубениду [44, 349].

Традиционна дата до 9 декабря 1155 г, так как к этому времени, по Михаилу Сирийцу, отношения были урегулированы. Но, на наш взгляд, информация Григора Ереци о том, что во время второго похода Масуда на Киликию именно тамплиеры, действуя совместно со Степане, остановили сельджуков в районе Портеллы — Турна, дает возможность датировать военные действия и перемирие владетелей Горной Киликии и Антиохии до мая 1154 г. [41, 303; ср. 43, 171].

Предположение Г. Шлюмбержье, что он стал регентом с согласия Констанции, в свете последующих событий представляется маловероятным [268, 171].

Датировка писем затруднительна. Р. Рерихт датировал их 1164 г., т. е. правлением Амори I [32, 104, № 394], тогда как Ф. Шаландой–1162 г., т. е. правлением Бодуэна III [160, 524].

Источники называют Таре и Хамус восточнее Сарвантикара. См. [41, 319; 43, 200–1162 г. 46, 45; 47, 508], о Хамусе — [146, 141].