Петр Черкасов - Правители Франции XVII-XVIII века

Когда король посвятил в этот план герцога Орлеанского и его супругу, те испытали глубокий шок, сочтя подобный брак не только скандальным, но и унизительным для сына и всего Орлеанского дома. Но Людовик XIV был непреклонен в своем решении. Он пригласил к себе семнадцатилетнего племянника и сообщил опешившему «жениху», что в знак особого к нему расположения он отдает ему в жены свою дочь Франсуаз-Мари. Смущенный юноша невнятно пробормотал что-то вроде благодарности, и вопрос был решен. Когда Филипп явился к матери и сообщил о согласии, данном им королю, герцогиня Орлеанская отвесила любимому сыну пощечину. Так, во всяком случае, утверждал знаменитый мемуарист Луи де Сен-Симон, друг Филиппа.

Воля короля была исполнена 18 февраля 1692 года, когда состоялось бракосочетание молодых. Но, разумеется, заключенный таким образом брак имел мало шансов на счастливое будущее, хотя в нем и родились восемь детей — семь девочек и один мальчик, продолжатель Орлеанской ветви династии Бурбонов. Выполняя свой не столько супружеский, сколько династический долг, Филипп так и не проникся чувствами к супруге, которую в кругу друзей называл не иначе, как «мадам Люцифер». Он открыто вел рассеянный, как тогда говорили, образ жизни и имел множество внебрачных детей, из которых троих признал официально.

Неожиданной женитьбе герцога Шартрского предшествовало начало его военной карьеры в рядах действующей во Фландрии королевской армии. Очень скоро Филипп проявил себя как храбрый, способный и энергичный офицер. Его доброжелательность снискала ему уважение товарищей и любовь солдат. Вырвавшись из душной придворной среды, юный герцог впервые окунулся в настоящую жизнь, свободную от дворцовых условностей и строгого этикета, где в откровенных разговорах можно было услышать резкие высказывания не только по адресу королевских министров, но и всемогущей фаворитки мадам де Ментенон.

Свое первое боевое крещение Филипп Орлеанский получил в августе 1692 года под Стейнкерком, где командовал отрядом. По окончании кровопролитной схватки он приказал солдатам подобрать всех раненых — своих и противника, оказать им первую медицинскую помощь и поместить в лазарет. Все сопутствующие расходы на лечение раненых герцог взял на себя, что было тогда не принято. Его поведение было отмечено маршалом Люксембургским. В письме королю он писал: «У его высочества герцога Шартрского доброе сердце». А мать Филиппа, герцогиня Орлеанская, с удовлетворением сообщала сыну из Парижа: «Здесь все — от короля до базарных торговок — говорят о Вас».

В кампании 1693 года герцог Шартрский подтвердил свою храбрость и качества умелого командира в сражениях под Монсом и Неервиндене, где французы разбили англо-голландскую армию Вильгельма Оранского. Тогда же он впервые позволил себе выступить с критикой общего плана военных действий, который показался ему недостаточно продуманным. Сформулированные им предложения были поддержаны королем и успешно реализованы в деле. Придворные льстецы наперебой хвалили молодого герцога Шартрского, и это вызывало зависть у других принцев крови, ничем себя не проявивших.

После заключения Рисвикского мирного договора 23-летний герцог Шартрский надеялся на получение какого-либо командного поста в армии или губернаторства в одной из провинций. Однако совершенно неожиданно он оказался не у дел. По каким-то причинам король охладел к племяннику. Возможно, ему донесли о недовольстве принца незаслуженным, на его взгляд, возвышением бастардов, сыновей маркизы де Монтеспан, — герцога Мэнского и графа Тулузского. Нельзя исключать и неосторожных критических высказываний Филиппа Шартрского в отношении политики «короля-солнца». Так или иначе, но на несколько лет он оказался в опале, что обострило отношения его отца, герцога Орлеанского, со старшим братом-королем.

Людовик XIV востребовал Филиппа лишь в 1701 году. Неожиданное снятие опалы было связано с двумя событиями — внезапной смертью герцога Орлеанского и началом войны за Испанское наследство, когда Франция оказалась перед лицом чуть ли не всей враждебной Европы.

После смерти отца Филипп Шартрский унаследовал его титул и стал именоваться герцогом Орлеанским. Король заверил его, что отныне будет относиться к нему как к сыну. Одновременно он предложил ему вернуться в армию, которой предстояли большие дела. Филипп II Орлеанский принял назначение и попросил короля разрешить ему взять с собой в качестве секретаря Гийома Дюбуа, своего бывшего наставника. Однако Людовик XIV неожиданно отказал в этой просьбе. Он не любил Дюбуа, считая этого парвеню чересчур амбициозным. К тому же король подозревал Дюбуа в политической нелояльности по отношению к себе и своей политике. Такой человек мог, по мнению короля, влиять на его племянника в неправильном направлении.