Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

То, что сразу после войны вызывало скорбь и сожаление за напрасно погубленные жизни, через 20 лет уже вызывало у немцев чувство национальной гордости и желание победоносного реванша. Немцы готовы были без сожаления и малейшего сомнения кинуть в мясорубку будущей войны следующие миллионы своих солдат. Именно поэтому, через пять-восемь лет после выхода фильма «На западном фронте без перемен», в Третьем Рейхе будут запрещаться куда более безобидные книги и фильмы, под запрет попадут исторические и приключенческие романы, детские сказки, мультфильмы студии Уолта Диснея.

В 1932 году Ремарк эмигрировал из Германии в Швейцарию после начала травли на родине. Банковский вклад Ремарка на 20 тыс. рейхсмарок был изъят под предлогом подозрения в незаконных банковских операциях, а по типографиям было разослано предупреждение о нежелательности печатать любые будущие произведения писателя. Немецкая печать, соревнуясь друг с другом, взахлёб поносила Ремарка, обвиняла в ненависти к немецкому народу, опускаясь до прямых оскорблений. Был запущен слух о его еврейском происхождении немецкого автора, ставшим всемирно известным благодаря своему первому пацифистскому роману.

В 1933 году, когда Ремарк уже находился в эмиграции, нацисты запретили издание его книг, а студенты университетов публично сожгли на площадях его произведения. Гёббельс по этому поводу сказал: «Нужно всячески приветствовать такое поведение нашей прекрасной молодёжи, отвергающей всякие гнусные измышления и искажения немецкой истории».

Нобелевскую премию по литературе 1931 года Ремарк так и не получил несмотря на прогнозы известных писателей и литературных критиков по всему миру. При рассмотрении заявки Нобелевский комитет учёл протест Союза германских офицеров и отклонил кандидатуру писателя. Члены Шведской академии литературы, находясь под обаянием немецкого национал-социализма, признали, что роман действительно оскорбляет немецкую армию.

В СССР книга «На Западном фронте без перемен», сразу после публикации перевода на русский язык в 1929 году, была запрещена, а после 1937 года все найденные в библиотеках издания этого перевода были изъяты и переданы в Спецхран. Последующая публикация русского перевода стала возможной только в 1959 году.

Секретарь ЦК партии Вячеслав Михайлович Молотов в декабре 1929 года обратился к Сталину: «Пишу сегодня записку Стецкому о книге Ремарка «На Западном фронте без перемен». Я решительно против массового распространения этой тупой буржуазно- пацифистской литературы».

Не только Вячеслав Молотов, никогда не бывавший на войне, был оскорблен пацифистской книгой, «недостойно» изображавшей немецких солдат, героически сражавшихся с врагами своей родины. За изъятие книги выступали крупные советские военные деятели, книгу по их откровенному признанию не читавшие, такие как Народный комиссар по военным и морским делам СССР Климент Ефремович Ворошилов, будущие советские маршалы Семён Михайлович Будённый, Александр Ильич Егоров, Семён Константинович Тимошенко, а также высшие партийные руководители, среди них Председатель ЦИК СССР от РСФСР Михаил Иванович Калинин, член Оргбюро ЦК Николай Михайлович Шверник.

Похожие приемы использует и клерикальный фашизм. Обвинения в оскорблении религиозных чувств, кощунстве не обязательно должно подкрепляться доказательным фактическим материалом. Достаточно параллельной аналогии с другими, вменяемыми «врагам веры» деяниями. Например, делаются далеко идущие ни на чём не основанные выводы из действий обвиняемых, абсолютно не имеющих к религии никакого отношения. Так как эти выводы были сделаны с использованием извращённой фашистской логики, то они принимаются безоговорочно в качестве доказательств, а если быть более точным – вместо доказательств.

Маргинальные адепты поддерживаемой фашистами доминирующей в стране религии из кожи вон лезут, чтобы найти в мотивации иноверцев какие-либо преступные мотивы, а в их безобидных повседневных действиях — богохульство, оскорбляющее святыни и чувства религиозных фанатиков.

Открытое употребление свинины европейцами и американцами в ресторанах и кафе в своих традиционно христианских странах, трактуются отдельными аятоллами не просто как нарушение запрета, касающегося исключительно мусульман и иудеев, а как демонстративно враждебные действия христиан по отношению к мусульманам.

Критика слишком строгого соблюдения евреями субботы, ношение некоторых видов одежды, порицаемое мусульманами и прочие, безобидные, на взгляд европейца, действия могут быть расценены фанатиками как прямое оскорбление со стороны иноверцев или атеистов.