Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

После того как популярный в Иране с начала 60-х годов шиитский религиозный лидер Рухолла Мусави Хомейни, вернулся в страну из вынужденной пятнадцатилетней эмиграции, переход власти в Иране к радикальным исламистам организации «Общество борющегося духовенства», созданной богословом Муртазой Мутаххари, исламскими политиками Мохаммадом Бехешти и Али Акбар Хашеми Рафсанджани, стал лишь вопросом времени.

Именно с момента возвращения оппозиционного шаху шиитского лидера исламская революция стала уже не просто возможной, она стала неизбежностью, единственным выходом из сложившейся на тот момент политической ситуации в Иране.

Не предшествующие исламской революции конфликты между правительством шаха и оппозицией, не кровавые инциденты и последовавшие за ними народные волнения, а именно поддержка оппозиционных радикальных исламистов со стороны аятоллы Хомейни и исламского духовенства, привели к созданию в Иране религиозного исламофашистского государства. Сами по себе события 1978 года и бегство шаха не обязательно должны были привести к созданию тоталитарного исламского государства. Беспорядки могли бы закончиться вполне цивилизованным образом – первым в истории страны свободным выборам и созданием демократического светского иранского государства.

Полагаю, что причина успеха исламофашистов в Иране в том, что они, нащупали в массовом сознании тёмные стороны, в основе которых – древние предрассудки и ошибочные представления персов о самих себе, об исключительной роли древней персидской культуры в жизни современной иранской нации, причин изолированности страны от основных мировых исторических процессов и как следствие – мнение иранцев о собственной исключительности.

Исламские идеологи, используя присущее персам мифологическое мировосприятие, смогли совместить фашистскую доктрину, с присущими ей политическими культами, с монотеистической религией. В этой доктрине вместе уживаются религиозные запреты и нормы поведения, прямо противоречащие этим религиозным запретам. Например, политические идеи и культы, признаваемые во всех основных мировых религиях в качестве ереси, вроде поклонения живому человеку (вождю, высшему духовному лицу), наделяемому божественными признаками или экстремальный этатизм.

Иранцы унаследовали от предков давнюю традицию светской власти, которая уходит корнями в Древнее Персидское Царство времён династии Ахменидов. Именно в Древней Персии были сформулированы основные правовые принципы светского государства, а реформы царя Дария дали современной цивилизации принцип разделения властей и приоритет светских законов над религиозными правилами.

Иранцы ни тогда, во время исламской революции, ни сейчас, ни столетиями ранее, не отличались от соседних народов какой-либо особой набожностью и религиозным рвением. Наоборот, Иран перед революцией был относительно спокойной страной, без серьёзных межрелигиозных конфликтов, со светским политическим режимом. Религия год от года играла всё меньшую роль в жизни иранцев. Внутренняя политика последнего иранского шаха Мохаммеда Реза Пехлеви была направлена на максимальную секуляризацию государства и уменьшение влияния ислама. Женщинам разрешили не надевать чадру, а также носить одежду европейского покроя, были запрещены многие религиозные обряды, пропагандировались западные культура, образ жизни и образование. Исламская революция 1979 года отбросила иранскую нацию на несколько веков назад.

Анализ событий, предшествовавших приходу в Иране к власти исламистов, показывает, что фашисты всегда используют любую сложившуюся кризисную ситуацию по максимуму, насколько это вообще возможно.

В Иране произошло всё приблизительно по такому же сценарию, как это происходило в Италии, Германии, Испании и других европейских государствах на сорок-пятьдесят лет ранее.

Исламисты в 1979 году, как и нацисты в 1933 г., оказались в нужное время в нужном месте. Получив власть прямо из рук предыдущего иранского правительства, исламофашисты захватили власть в стране, пользуясь поддержкой иранского народа, одураченного популистскими лозунгами и религиозной пропагандой.

Несмотря на недовольство части населения, исламские священнослужители традиционно поддерживали династию Пехлеви, ровно до того момента, как Шах принял ряд мер по реквизиции земельной собственности шиитского духовенства и установлению контроля за доходами священнослужителей. После этого отношение исламских священнослужителей к Шаху резко изменилось и прежде лояльное духовенство стало с симпатией относиться к исламским оппозиционерам, лидером которых был эмигрировавший во Францию аятолла Хомейни.