Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

В древних культах предков конкретный умерший человек почитается узким кругом родственников как основатель их рода и глава их семьи. Его смерть всегда трагична и не преподносится как естественное и желаемое великое благо для его рода, даже если он погиб, защищая свой род в междоусобной стычке или в войне. Никто не говорит о том, что все хотели, чтобы он героически погиб, равно никто не желает «красивой» смерти себе и другим. Каждая смерть уникальна, часто неожиданная и всегда нежелательная. Странно было бы встретить в древних текстах утверждение, что человек должен жить только для того, чтобы героически умереть или что в самой смерти и есть смысл существования человека, как это провозглашает фашистский культ.

Человек, в действительности обладающий многими положительными качествами всегда имеет какие-либо недостатки. Просто потому, что он человек. Фашистский герой, отождествляемый в пропаганде с реальной личностью, всегда идеален, он культовый и является предметом слепого поклонения. В этом отношении, когда-то существовавший на самом деле человек в пропаганде становится похож на вымышленных героев религиозных мифов и народных эпосов. В таком герое нет ничего человеческого, он целиком представляет собой миф, не имеющий отношения к реальной жизни прототипа, послужившего основой мифа.

Фашисты принципиально отрицают наличие каки-либо негативных качеств у представителей численно доминирующей привилегированной группы (членов религиозной общины, представителей нации, расы и им подобных), от имени которой они выступают, по простой причине – они эту группу максимально идеализируют, буквально до абсурда. Отсюда происходит приписывание героических свойств всем, без исключения, членам группы, а это может быть даже многомиллионный народ.

Если кто-то серьёзно говорит о своём абсолютном совершенстве, скорее всего, у него серьёзные проблемы с психикой. Фашистские же лубочные герои почти всегда сами открыто заявляют о своём совершенстве, касается ли это примитивных пропагандистских поделок или серьёзных идеологически направленных художественных произведений, в том числе это касается стилистически и композиционно безупречных.

Особую категорию героев составляют религиозные пророки. Пророк является избранником божества, его представителем, его голосом и посредником между божеством и людьми. Он должен носить в себе божественный свет. Пророк — духовный вождь, который ведёт своих последователей по жизни, показывая жизненный путь, которым нужно следовать каждому, своим примером, повседневной жизнью, трудом и религиозными обрядами.

Нередко можно наблюдать, как в фашистских государствах власть подвергает народ ничем не оправданным мучениям, в целях мобилизации общества вокруг фашистов, а потом сама же делает из этого народа героя. Чем больше власть угнетает народ, тем больше она возвеличивает его за эти страдания. Муссолини утверждал, что массы не ценят благополучие и доброту, им нужно страдание и самопожертвование.

Как правило, первыми кто начинает противиться насаждению культа героизма и смерти, это интеллигенция. Интеллигентный человек сразу понимает, что тот, кто слепо поклоняется культу какого-нибудь реального или вымышленного героя, неважно насколько герой совершенен, тот унижает своё человеческое достоинство, так как сознательно принижает свои реальные возможности, собственные моральные качества и интеллектуальные способности.

Другой группой, которая не приемлет мифологизации прошлых военных подвигов, являются ветераны предыдущих войн, которых обижает возвеличивание мифических героев и их нереальных подвигов. Я лично сталкивался с неприязнью ветеранов Великой Отечественной войны, когда при них кто-то расхваливал несуществующие подвиги советских героев.

Мне запомнилось письмо одного ветерана, написанное в 1988 году в газету. Старый солдат вспоминал о своём участии в Великой Отечественной войне. Он рассказывал о том, как участвовал в наведении переправы. Под пулемётным огнём немцев команда советских сапёров строила деревянный помост для погрузки на плавсредства солдат и техники. Шквальный огонь косил сапёров, которые работали по пояс в красной от крови воде, среди плавающих трупов своих товарищей. Пятеро солдат, вытаскивали рядом на берег раненых и оттаскивали баграми вниз по течению убитых сапёров, чтобы их тела не мешали работе. Некоторые из «убитых» продолжали ещё дышать, но на них не обращали никакого внимания. На берегу, укрывшись за брёвнами, ждали своей очереди другие сапёры, чтобы по команде занять место убитых. А сразу за резервом залёг пулемётный расчёт заградотряда. Из шестидесяти трёх человек его подразделения в живых остались только девять. За всю войну этот ветеран ни разу не стрелял по врагу, а его оружием были топор и лопата. У него нет орденов, а лишь три медали, одна из них «За отвагу». Ветеран с обидой писал, что, слыша про невероятные подвиги какого-нибудь сказочного военного героя, получается, что он четыре года был на курорте. « Чем больше проходит времени, тем сказочнее становятся эти военные подвиги, тем более красочно они описываются людьми, родившимися уже после войны » — писал в редакцию бывший сапёр.