Алий Колесников - Завоевание Ирана арабами. (Иран при «праведных» халифах)

В осаде Шуштара в Хузистане на стороне арабов принимали участие не менее ста иранских всадников-мусульман, составлявших целую боевую единицу. Данные источника вряд ли можно подвергнуть сомнению; другой автор, Балазури, их уточняет: «К тем всадникам примкнули и некоторые из иранских воинов, из тех, у которых не было земли». Балазури, кроме того, подчеркивает привилегию новообращенных мусульман выбирать место для поселения и племя-покровителя. Прибыв в Басру, иранские мусульмане заключили союз с тамимитами, создали свое поселение, прорыли оросительный канал, известный как «канал всадников» [539] Балазури, текст, с. 373–374. . Общее число иранцев-мусульман в Басре, включая всадников и «безземельных», составляло несколько сот и, возможно, приближалось к тысяче. Примерно в то же время вместе с членами своего дома и свитой принял ислам правитель Хузистана Хормуздан (Хормузан). Он стал советником халифа Омара по иранским делам, жил в Медине и получал из казны халифа жалованье — 2 тыс. драхм; после покушения на Омара был казнен по обвинению в организации заговора [540] Yahуa ben Adam. Kitäb al-Kharäj..., c. 51; Куфи 2 (Хайдарабадское изд.), с. 25; Табари I, с. 2559–2560, 2600–2601, 2605. .

Во время покорения Хузистана, как показывают источники, новообращенные мусульмане формально порывают со своим народом, поселяются вместе с арабами в городах — военных лагерях (очевидно, в целях большей безопасности от окружающего местного населения, которое в основной массе сохраняло свою религию). Такая практика существовала и впоследствии. Но что касается Вавилонии, то там принявшие ислам дехканы остались на своих местах. «Омар ибн ал-Хаттаб не вмешивался в их дела, не забирал у них землю, снял джизью с их шеи» [541] Балазури, текст, с. 265. , т. е. освободил от уплаты подушного налога. Они тоже получали положенные им две тысячи драхм, но не совсем ясно, было ли это единовременное вознаграждение (поскольку об их участии в боевых действиях не сообщается, живут они в своих владениях и имеют доход), или жалованье. Первое представляется более вероятным.

Случаи единичного и группового перехода иранцев в ислам имели место в течение всего периода арабских завоеваний и повсеместно. Инициатива чаще всего исходила от иранской знати после завоевания мусульманами той или иной провинции. После подчинения Исфахана часть местной знати, «благородные», владевшие укрепленными замками в рустаках этой провинции, выразили покорность и, гнушаясь подушным налогом, обратились в ислам. Точно так же, но по другому поводу, поступили и жители Казвина: они решили заключить договор с арабами и перейти в исйам после того, как обнаружили, что их союзники, дейлемиты, отказываются от боя с противником и оставляют их на произвол судьбы. Источник не указывает на сословную принадлежность этих казвинцев, возможно, исламизация была массовой. Казвинцы приняли ислам почти на тех же условиях, что и всадники, поселившиеся в Басре. По одной версии, они избрали местом жительства Куфу и стали клиентами Зухры ибн Хавийа. По другой — они остались на своих землях и платили десятину, а на свободных землях были поселены 500 мусульман-арабов [542] Балазури, текст, с. 313–314, 321–322. . Впрочем, вторая версия, может быть, и не противоречит первой, если в первой шла речь о кадровых военных, а во второй — о крестьянах.

К числу добровольно принявших ислам можно отнести и Арзанбана, правителя округа Бишапур в Парсе, который после заключения мирного договора с арабами вместе с ними участвовал в покорении Стахра. Примерно в той же роли выступал канаранг (марзбан) Туса, предложивший Абдаллаху ибн Амиру свои услуги при завоевании Нишапура [543] Ибн ал-Асир 3, с. 32; Куфи 2 (Хайдарабадское изд.), с. 103. В арабском тексте хайдарабадского издания труда Куфи в этом месте лакуна. Содержание отсутствующего пассажа восстанавливается издателем по персидскому переводу. .

Для большинства обращенных переход в ислам означал не столько смену религии, сколько зачисление в армию завоевателей.

Хотя и мусульманин-араб, и неомусульманин-иранец теоретически считались равноправными, что выражалось, например, в получении равной доли военной добычи, новообращенные составляли особую группу граждан в мусульманском обществе, известную под именем «мавали» (ед. ч. «маула»). Термин маула (мавали) в доисламской Аравии был широко распространен и чаще применялся для обозначения различных категорий зависимого населения. Ввиду многозначности понятия (от кровных родственников до покровительствуемых чужеродцев и вольноотпущенников), обусловленной особенностью образования маула как грамматической формы, реальное содержание термина раскрывалось только в контексте [544] Л. В. Негря. К вопросу о значениях понятия мавла в Аравии У — VII веков. — «Вестник МГУ». I (1977), с. 25–33. . В годы арабской военной экспансии в соседние государства термин наполнился новым содержанием: им стали обозначать клиентов-неарабов. Новообращенные мусульмане становились клиентами отдельных арабов или арабских племен, которые во множестве переселялись на завоеванные территории [545] И. П. Петрушевский. Ислам в Иране в VII–XV веках. Л., 1966, с. 36. . Мавали селились рядом с племенем-покровителем, сопровождали его в военных походах.