Алий Колесников - Завоевание Ирана арабами. (Иран при «праведных» халифах)

Анализ содержания договоров показывает, что в большинстве случаев имело место только политическое подчинение, покоренное население сохраняло религию и обычаи своих предков. Активная исламизация иранского населения происходила значительно позже. Как зороастрийцам, так и христианам, заключавшим договор, мусульмане гарантировали личную неприкосновенность, неприкосновенность жилища и имущества, невмешательство во внутренние дела и дела веры, защиту от нападения соседей. В этом отношении не было принципиальной разницы между договорами, заключенными с последователями Ахура Мазды и христианами.

В каждом договоре обязательства заинтересованных сторон конкретизировались и часто находились в прямой зависимости оттого, какие усилия приложили арабы, чтобы вынудить иранский гарнизон или его христианских союзников сложить оружие, и какой ценой им досталась победа. Известны случаи, когда гарантия безопасности предоставлялась только указанному в договоре количеству населения, как это было, например, при завоевании города Шуша в Хузистане или Сарахса в Хорасане [493] Как сообщает Куфи (2, с. 6–7 — Хайдарабадское изд.), при сдаче крепости Шуш гарантия безопасности была предоставлена только местному правителю и десяти членам его рода. Балазури (текст, с. 378–379) называет в этой связи 80 и 100 человек, причем у него речь идет о предоставлении личной свободы 100 защитникам Шуша. . Вся сасанидская столица Селевкия-Ктесифон (Махозе, Мадаин), состоявшая из нескольких городов, была подчинена силой оружия, но гарнизону «Белого дворца» шаханшаха удалось заключить с арабами мирный договор на условиях выплаты дани [494] Табари I, с. 2435, 2440. . В других случаях договор касался всего населения, но в нем предусматривались обязательства побежденной стороны дополнительно к сумме дани выделить пленников либо уплатить налог или дань в больших размерах. В договоре, как правило, назывались последствия, которые влекло за собой нарушение побежденной стороной принятых условий.

Текст договора в его арабоязычном варианте заканчивался перечислением имен свидетелей (не менее трех человек из ближайшего окружения арабского военачальника) и упоминанием имени писца. Как можно судить по мусульманским сочинениям, иногда имена свидетелей заменялись печатью военачальника (может быть, при снятии копии?). Среди известных нам договоров встречаются датированные.

Один экземпляр договора хранился у арабов, другой — у местного правителя. В источниках нет прямого указания на то, переводились ли договоры на язык покоренного населения, но ряд косвенных данных позволяет сделать предположение, что сам документ мог быть двуязычным, как билингвы первых сасанидских царей на камне, как ранние мусульманские папирусы из Египта конца VII — начала VIII в. В раннеисламском Иране следы двуязычия заметны на арабо-сасанидских монетах Омейядского халифата (часть легенд выполнена по-среднеперсидски, часть — по-арабски куфическим шрифтом). В переходный момент истории, когда две основные этнические массы (иранцы и арабы) были в постоянном взаимодействии, возможность существования двуязычия при оформлении двусторонних юридических документов не исключалась. В первые годы военной экспансии ислама, когда большая часть Вавилонии (Савада) находилась уже под властью мусульман, персы, подстрекая местное неираноязычное население к выступлению против арабов, заключали с ним договоры [495] Там же, с. 2167. , которые могли быть поняты только на языке населявшей Савад народности.

Знакомство неарабов с содержанием договоров могло осуществляться и при помощи переводчиков, владеющих арабским языком. Во время походов Халида ибн ал-Валида в Ирак представители местных властей делали для себя копии договоров, заключаемых с мусульманами [496] Там же, с. 2054: «Нет ни у кого из них договора, кроме тех, кто писал и переписывал его». . Не исключено, что копия составлялась в иноязычном варианте, т. е. на языке покоренного населения.

Для иллюстрации структуры договора приведем тексты двух договоров, которые можно считать типовыми для рассматриваемой эпохи. Первый был заключен между Ну'маном ибн Мукаррином и населением Мах Бахрадана: «Во имя Аллаха милостивого, милосердного! Вот что пожаловал ан-Ну'ман ибн Мукаррин населению Мах Бахрадана. Даровал он им пощаду — их жизням, имуществу, землям, — возможность оставаться в своей вере, невмешательство в их внутренние дела и законы. От них требуется, чтобы ежегодно платили джизью тому, кто правит ими, с каждого совершеннолетнего по его имущественному положению и платежеспособности; чтобы указывали дорогу мусульманину, находящемуся в пути; чинили бы дороги; оказывали гостеприимство тем, кто придет с мусульманским войском, и в любое время принимали бы их на постой; чтобы соблюдали верность и давали советы. А если будут вести себя дерзко и уклоняться, то наше покровительство над ними прекратится. Свидетельствуют Абдаллах ибн Зу-с-Сахмайн, Ка'ка ибн Амр и Джарир ибн Абдаллах. Написано в мухарраме 19 года [хиджры]» [497] Табари I, с. 2632–2633. Почти дословно совпадает с этим договор между арабским полководцем Хузайфой ибн ал-Йамани и населением Мах Динара, другого округа в Мидии (см.: Табари I, с. 2633). .