Андрей Беляков - Чингисиды в России XV–XVII веков - просопографическое исследование

Таким образом, исследователи в основном уделяют внимание генеалогии потомков Чингисхана раннего периода, до начала XVII в.

И.Р. Габдуллин предложил проследить распространение тех или иных фамилий служилых татар по населенным пунктам, в которых они были испомещены, проживали в качестве однодворцев, а в ряде случаев живут и по настоящее время. В исследовании И.Р. Габдуллина, основанном на богатом архивном материале, рассматривается генеалогия ряда дворянских родов татарского происхождения. Для нас в первую очередь интересны зафиксированные им случаи, когда те или иные татарские роды ошибочно числили свое происхождение от Чингисидов. При этом следует отметить и наличие значительного количества ошибок в исследовании, обусловленных недостатком у автора специальных знаний по истории России рассматриваемого периода [179]. Поднятая автором тема представляется достаточно актуальной. Дело в том, что среди служилых татар можно выделить отдельные роды, представители которых в разное время находились во дворах тех или иных татарских царей или царевичей в России или даже имели родственные связи и выехали сюда вместе с ними. Этот вопрос уже неоднократно поднимался в литературе. Но здесь требуется осторожный подход к каждому конкретному случаю. Так, А.Х. Халиков и Н.А. Баскаков, исследовавшие русские фамилии булгаро-татарского происхождения, зачастую абсолютно необоснованно утверждают о татарской принадлежности того или иного рода, основываясь на поздних семейных преданиях или же родовых прозвищах, имеющих тюркское происхождение. Также более чем сомнительными выглядят попытки авторов связать тот или иной татарский род с конкретным действующим лицом русской истории, известным нам по летописям, только на основании схожести рассматриваемой фамилии и имени предполагаемого основателя рода [180]. Как один из немногих положительных примеров решения вопроса об истинности семейных преданий о выезде далеких предков с востока следует привести статью А.В. Кузьмина о ранней генеалогии Мячковых и Телебугиных [181]. Проблеме генеалогии касимовских татар также посвящено исследование М.И. Ахметзянова и Ф.Л. Шарифуллиной, основанное на обширном своде данных по исторической генеалогии — родословных (шеджере), дополненных этнографическими, архивными, историкоэтнографическими материалами [182]. С некоторым опозданием в отечественной истории появился интерес к татарам, в том числе Чингисидам, в Речи Посполитой [183]. Нами была сделана попытка уточнить генеалогию Чингисидов из астраханской [184] и казанской династии [185], установить наиболее полный список служилых татарских царей и царевичей XV–XVI вв., выяснить внутреннюю иерархию служилых Чингисидов и источники их содержания в России [186]. Исследователями затрагивалась проблема смены вероисповедания представителями «золотого рода в России» [187]; рассматривались и вопросы участия Чингисидов в военных действиях [188], посольском [189]и придворном [190]церемониалах, судьба их дворов на примере Касимова [191]. При этом мы не поддерживаем идею существования независимого Касимовского царства (ханства). Скорее всего, оно изначально существовало только как некое аморфное образование, параллельное единому административно-территориальному делению и изначально находящееся под пристальным контролем Москвы посредством представительства русской администрации (наместников, воевод, осадных голов).

Л.А. Юзефович, исследуя посольские обычаи XV–XVII вв., собрал богатый материал по использованию служилых татарских царей и царевичей в дипломатическом церемониале [192]. Также следует отметить ряд публикаций, в которых авторы затрагивают проблему выездов (вывозов) в Россию некоторых Кучумовичей [193]и представителей астраханской династии [194].

Ряд исследователей затрагивал в своих работах проблему поместного и вотчинного землевладения сибирских царевичей XVII — начала XVIII вв. [195]История развития землевладения всех Чингисидов до настоящего времени не подвергалась всестороннему исследованию, для каких-либо серьезных обобщений пока еще не хватало фактического материала [196].

Заслуживают внимания исследования по правовому положению служилых иноземцев. А.И. Ногманов проанализировал российское законодательство середины XV–XVIII вв. касательно мусульман. Но ценность данного исследования значительно понижается из-за его идеологической заданности. Автор рассматривает все законодательные инициативы государства как направленные на стимулирование мусульман к смене веры. К тому же выборку законодательных актов по второй половине XVI — первой половине XVII вв. следует признать неудовлетворительной. По неизвестным причинам он ограничился только двумя актами XVI в. и четырьмя начала XVII в. Исследователем были проигнорированы в том числе и опубликованные ранее материалы. Остальной период рассмотрен исключительно по публикации Полного собрания законов Российской империи. Немаловажно отметить и то обстоятельство, что автор не попытался проследить, как обстояли дела на практике [197]. Частично данный недостаток компенсирован С.П. Орленко и Т.А. Опариной. Они проанализировали законодательство по отношению к служилым иноземцам западноевропейского происхождения. При этом исследователи подчеркивают, что для XVI–XVII вв. под понятие «иноземцев» подпадало все не православное население, к которому всегда применялись единые правовые нормы. Т.А. Опарина даже предлагает для их обозначения определение «полуподданные». Очень ценны ее наблюдения по поводу форм материального содержания иноземцев и их крещения в православную веру, поэтому их выводы можно в определенной степени перенести и на Чингисидов [198]. Проблему правового положения мусульман в России разбирает и Н.В. Самсонов. При этом автор отмечает очень гибкую политику московских властей в вопросах смены веры. Однако отдельные архиереи на местах допускали злоупотребления в данном вопросе по собственной инициативе. Следует отметить, что и этот исследователь не вводит в научный оборот новые законодательные акты. Но, в отличие от своих предшественников, он не только фиксирует уже известные памятники юридической мысли, но и анализирует их использование в условиях реальной жизни [199].