Шарль Пти-Дютайи - Феодальная монархия во Франции и в Англии X–XIII веков

В южных доменах, присоединенных в результате крестового похода против альбигойцев, и в землях, которые Альфонс де Пуатье унаследовал от своего тестя, графа Тулузского, злоупотребления были, конечно, гораздо значительнее. В графстве Тулузском уже существовали сенешалы во время независимости графов, и эти могущественные сеньоры дозволяли своим чиновникам грабить, сколько им вздумается: такова уж была традиция. Сенешалы и их наместники, вигье, назначенные. Людовиком VIII и Людовиком IX, были знатные люди или советники, явившиеся с севера. Им платили мало, и они находились слишком далеко от Парижа, чтобы за ними можно было наблюдать. Они усвоили себе дурные привычки. Их прево, которых называли « bailes », большей частью местные люди, были не лучше их. Прежние злоупотребления, от которых страдало население, теперь усугублялись преследованием еретиков, придававшим видимость законности захватам, а также яростью, с которой люди короля стремились уничтожить сеньориальные и городские привилегии, даже вне пределов домена и даже королевства. Под предлогом восстановления порядка и защиты прав короля сенешалы Людовика Святого разрушили большое количество замков, мешали действовать другим юрисдикциям, кроме королевской, применяли в барониях указы, имевшие силу только в королевском домене, забирали в свои руки дорожную полицию в них, старались расширить собственные земли короля до пределов своего сенешальства. После альбигойских крестовых походов, разоривших столько семейств южан, в Жеводане и в Веле осталась знать из мелких бедных баронов, полу разбойников, группировавшихся вокруг двух могущественных домов, отступивших от альбигойства, — Пела и сеньоров д'Андюз. Бокэрские сенешалы вели жестокую войну с этой севеннской знатью, подорвали престиж Пелэ, лишили сеньора д'Андюз части его владений. Они проникли даже в Виварэ, имперскую землю, произвели там несколько аннексий, привлекли к суду епископа города Вивье. В Каркассонском сенешальстве одной знатной даме, не желавшей отказаться от своего права высшего суда, угрожали заключением в оковы, а епископ Лодевский оказался лишенным права принимать оммаж за короля и права высшего суда. В Бокэре было отменено консульство.

Злоупотребления, в которых обвиняли королевских чиновников на севере и западе, умножались на юге благодаря отдалению от короля и отсутствию контроля. Сенешалы взимали налоги, не оправдываемые обычаем, требовали выкуп со всего населения города в случае происшедшего в нем убийства, захватывали частную собственность, производили реквизиции, не уплачивая за них. Некоторые из них отличались нравами турецкого паши и не выносили ни малейшего сопротивления. Тот, кто позволял себе сказать, — что «сенешалы покровительствуют ворам» или «сенешал будет смещен», платили большой штраф. Вигье и « bailes » были еще менее популярны, потому что они были местные люди и было известно их происхождение, часто очень скромное [794] См. курьезные жалобы жителей Безье в L, № 36, стр. 89–91. . Вигье следовали примеру, который показывали сенешалы, или отказывались повиноваться им; один из них, которого обвиняли в произвольном аресте, отвечал, что должен же он извлекать деньги из тех, у кого они имеются, так как он дорого заплатил за свою должность вигье. « Bailes » похищали съестные припасы, заставляли отрабатывать в свою пользу барщину, которой по закону не полагалось, замучивали мелкий люд всякими придирками, обидами и ужасными унижениями, так что их жертвы иногда предпочитали убегать из своей страны.

Королевская курия время от времени осведомлялась обо воем этом и искренно желала принять строгие меры. Но ее не всегда слушали и уважали. Сенешал Вильгельм дез Орм, взявший слишком большой налог с жителей Ружана, получил от них извещение о подаче жалобы королю: в ответ на это он посадил протестантов в тюрьму. Петр д'Ати, правивший при помощи террора Бокэрским сенешальством (с 1239 по 1241 г.), говорил: «Я охотно дал бы сто марок серебра, чтобы больше не слышать о короле и о королеве». Одной из своих жертв, взывавшей к королю, он отвечал: «Иди к…». Он преследовал Владелицу Алэ: ей удалось получить королевскую грамоту, а он заявил, что не станет этой грамоте подчиняться.

При этих-то условиях король в 1247 г. решил учредить институт ревизоров.

Людовик Святой, думая о совершенных несправедливостях, действительно мучился угрызениями совести. Неужели накануне своего отъезда в крестовый поход он не примет мер, чтобы их загладить? Неужели он оставит своих подданных в жертву произвола людей, которым, казалось, сам обычай обеспечивал безопасность? Он был из тех, которые способны и сами принять решение, но можно думать, что в данном случае его поощряли к этому церковные люди, у которых часто бывали поводы жаловаться на его чиновников, и даже его советники, которые должны были быть сердиты на сенешалов за их непокорность. К тому же у Капетингов было в обычае посылать своих дворцовых людей в объезды. Но принятая Людовиком IX мера имела совсем новый характер. Дело шло уже не о том, чтобы промышлять, как прежде, о выгоде короля, а, наоборот, о том, чтобы собрать все жалобы, накопившиеся против монархии, и удовлетворить их. Назначение ревизоров, заявил король в своей грамоте, написанной в январе 1247 г. будет заключаться в том, чтобы «принимать и разбирать письменные жалобы, которые можно принести на нас и на наших предков , а также устные заявления относительно несправедливостей и лихоимства, в которых провинились наши бальи, прево, лесничие, сержанты и их подчиненные». Кроме того, одного объезда не могло быть достаточно; и по возвращении из Палестины Людовик Святой приказывал устраивать их каждый год. Наконец, так как ревизия имела благочестивую цель, а именно загладить совершенные грехи, ревизорами являлись почти всегда духовные люди, в частности францисканцы, особенно вначале. Мало-помалу в их среду вошли и советники курии, которые председательствовали в комиссиях, так как выяснилось, что монахам недоставало опыта, и часто они давали себя обманывать. Но до самого конца царствования в народе держалось убеждение, что объезды ревизоров предназначены были для того, чтобы «оказать справедливость каждому, как бедному, так и богатому». После смерти Людовика Святого эти миссии совершенно изменили свой характер и имели своей целью, главным образом, вымогать деньги из подданных [795] См. вступления ревизий в ХХХVIII, стр. 23З А, 259 В, 301 и т. д., LVI, стр. 150–151; CDLXI, стр. 39 и сл.; CCCXCV, стр. 1–4. .