Раев Марк - Понять дореволюционную Россию. Государство и общество в Российской Империи

234

можно больше избегал придворных и публичных церемоний. В конечном счете, последний самодержец теряет свой политический авторитет, уходя в свою личную жизнь, которая изолирует его от страны и народа. Он хочет выглядеть буржуазным отцом семейства по образцу Луи-Филиппа или короля Вюртембергского - таким, какими и в наше время являются конституционные монархи. Но этим он подрывает всякое доверие к своей личной политической власти, нанося окончательный удар традиции и мифу, на которых основывалась имперская система.

Бюрократия или бюрократы? Естественно, что каким бы могущественным и независимым ни был самодержец, какой бы личной властью он ни обладал, он не может править без советников и чиновников. Он может также обращаться к помощи своих придворных, одни из которых одновременно являются чиновниками, другие же не принадлежат ни к какому административному учреждению империи. В его распоряжении существует Третье отделение канцелярии Е.И.В. и жандармский корпус (которому в конце XIX века пришло на смену пресловутое Охранное отделение, или охрана, в действительности тайная политическая полиция). Функции двух последних, в их собственном понимании, были прямой иллюстрацией личностного характера власти монарха. Именно служа лично императору, они собирали сведения, посылали инспекторов (своего рода missi dominici) и флигель-адъютантов для немедленного выполнения воли государя через голову бюрократической иерархии, иногда вопреки ее решениям.

Однако рассмотрение обычного аппарата чиновников - назовем его просто бюрократией (хотя это определение для Российской Империи требует учета всех оттенков)

- приводит к выводу, что он отнюдь не монолитен. В

235

очень интересном исследовании американский историк Тарановский различает две сети чиновников, "две бюрократии", боровшиеся за расположение монарха, чтобы управлять страной. Отметим, что эти две сети дожили до конца империи, вступая в союзы с различными кругами общества, когда те начали формировать настоящее гражданское общество. С одной стороны, образовалась сеть либеральных реформаторов, с другой - консерваторов (мы предпочитаем говорить о сети, а не о партии, так как последний термин подразумевает гораздо большую идейную и институциональную цельность). Но нельзя довольствоваться ярлыками. В первой половине правления Александра II самая динамичная и влиятельная группа состояла из высших чиновников, сформировавшихся и начавших свою деятельность в администрации Николая I. Там выработалась их профессиональная этика, следуя которой они были должны служить не только императору, но не в меньшей степени также стране и народу, чтобы расчистить путь для материального и духовного развития нации. И они совершенно отчетливо сознавали, что государь - их главная опора в деле как разработки реформ, так и наблюдения за их осуществлением ради освобождения творческих сил всех "сословий" нации. Либеральные реформаторы хотели довести до конца программу начатых реформ, иначе говоря, они стремились развернуть динамичный процесс, который привел бы к мирному, гармоничному переустройству общества, основанному на "буржуазной" и либеральной социально-экономической системе. Они стояли за умеренное lassez-faire, способное позволить духу предпринимательства и личной инициативы проявиться во всех областях русской жизни. По их мнению, отмена крепостного права должна была привести к росту мобильности и независимости крестьянства, а земская реформа - к настоящему местному самоуправлению. В области экономики либеральные реформаторы рассчитывали на растущую индустриализацию и модернизацию страны, не оставляющую в стороне интересы сельскохозяйственного сектора. Их политика в области культуры, просвещения, цензуры и т. д. была настолько либеральной и прогрессивной, насколько это было возможно в условиях того времени. Они, безусловно, не желали ни конца империи, ни конца самодержавия (на которое они опирались) - их лояльность была вне сомнений. Преобразования страны, по их мнению, могли проводиться только под руководством государя и при доброжелательном, отеческом покровительстве государя.

236

Вторая сеть, или "партия" имела более ограниченный состав: в нее входили высшие сановники, чаще всего "аристократического" происхождения, сформировавшиеся при дворе. Они руководствовались модными в двадцатых годах XIX века принципами реакционного консерватизма, а их практический опыт часто был опытом военным. Военные тоже были тесно связаны со двором, что придавало их группе некоторый дух "камарильи". Любопытно, что в семидесятые-восьмидесятые годы они часто становились союзниками губернаторов, которые рассматривали себя как личных представителей императора и уполномоченных центрального правительства и были сильно настроены против деятельности земств, подозревая их в республиканском радикализме. Самодержавие было для консерваторов священным, и консервативные чиновники считали, что реформы пошли настолько далеко, насколько это было необходимо; страна должна сначала принять их, переварить, дальше будет видно. Они пользовались сочувствием и поддержкой не только части двора (а иногда и самого Александра II), но и зажиточного дворянства, которое