Раев Марк - Понять дореволюционную Россию. Государство и общество в Российской Империи

6

в Российской империи". Посвятив первую главу истории царствования Алексея Михайловича, американский историк обращается затем к эволюции государственных учреждений и отношения к ним общественных сил. Работа Марка Раева принадлежит к редким книгам, в которых, по известному выражению, словам тесно, а мыслям просторно. На небольшой площади он излагает оригинальную концепцию русской истории, прослеживая корни 1917 г.

Написанная и опубликованная на французском языке в 1982 г., книга М. Раева привлекла внимание свежестью взгляда, глубиной синтетического анализа, точностью и лаконичностью языка. Переведенная на русский язык, она, кроме того, должна вызвать живейший интерес своей актуальностью. Нынешний кризис советской системы, которая после 70 лет существования приобрела все черты "старого режима", проявился прежде всего как кризис структуры власти, системы управления. Именно это - государственная система, государственные учреждения - интересует историка в первую очередь.

В основу своей концепции Марк Раев берет понятие "регулярного", или "полицейского государства" (именно так русские историки прошлого века переводили термин "Etat police"). Сегодня это слово - синоним тиранической власти. Историки называют "полицейским государством" форму абсолютизма, распространенную в Европе в XVII - начале XIX вв. Характерные черты этой системы политических взглядов и административной практики рождаются еще в XVI в. Она оформляется в следующем веке. Для своего времени система была новаторской, соответствовавшей новой эпохе. Научная революция XVII в. открыла казавшиеся неограниченными горизонты вселенной. Возникает стремление систематически организовать мир и удовлетворить все потребности. В связи с этим рождается представление о новой

7

роли государства как организатора социальной активности для использования потенциальных ресурсов: духовных, материальных, человеческих. Государство в этой системе берет на себя задачу реорганизации и развития в соответствии с рациональным планом.

Моделью полицейского государства в Западной Европе XVII века были Швеция, Пруссия, Австрия. Эту модель отвергла Польша - ее история известна. При Петре I Россия - с пятидесятилетним разрывом - берет эту модель в качестве образца.

Марк Раев, используя концепцию "полицейского государства" как ключ, анализирует смысл петровских реформ и последующей эволюции государственных учреждений и гражданского общества. Нетрадиционность взглядов американского историка особенно ярко проявляется в главе, посвященной царствованию Николая I, поворотному пункту в истории России. Великолепный знаток эпохи, Марк Раев отказывается видеть в Николае I - Николая Палкина и только. Он не согласен с определением николаевской эпохи как "тридцатилетней контрреволюции*'. С его точки зрения, в царствование Николая I были завершены реформы государственной системы, начатые Петром I. Не скрывая отрицательных черт времени, историк настаивает на положительных: административная деятельность, развитие профессионального образования, расцвет научной жизни. Он констатирует: несмотря на цензуру и контроль, царствование Николая I было одним из наиболее динамических периодов в истории русской интеллектуальной жизни.

8

Примером самостоятельных суждений Марка Раева может служить оценка им генерала Аракчеева, как "талантливого администратора, очень много сделавшего для подготовки русской армии накануне 1812 г.". Это неожиданно, ибо, как правило, советские историки закрепили за Аракчеевым место тупого мучителя крестьян. Даже Сталин осуждал "аракчеевщину". Марк Раев не изображает администратора поселений "положительным героем", он подчеркивает многозначность истории, которая так часто интерпретируется в угоду сегодняшнему дню.

Прослеживая эволюцию государственных учреждений, историк выделяет два постоянных фактора, которых никакие реформы не могли в России изменить. Отвергая марксистские категории классов, классовой борьбы как главного мотора истории, Марк Раев обнаруживает в русском императорском прошлом два неподвижных полюса, препятствовавших созданию гражданского общества: самодержавие и радикальную интеллигенцию. Разоблачению роли самодержавия посвятили себя многочисленные историки. Подлинная история русской интеллигенции еще ждет своего автора. Марк Раев задерживается на рождении интеллигенции, подчеркивая ее отчужденность от реальности: "Отказавшись от своего социального происхождения, не желая иметь ничего общего ни с экономикой страны, ни с администрацией, интеллигенция определила себя по отношению к народу". Выбрала себе миссию внесения в народ идеологии. Он подчеркивает, что интеллигенция принципиально, идейно отвергала участие в производительной активности под руководством императорской администрации. Иными словами: став носительницей идеологии, интеллигенция стала оппозиционной силой.