Андрей Купцов - Миф о красном терроре

И добираемся до: «С июня 1940 года — командующий войсками Белорусского(с 11 июля 1940 г. Западного) особого военного округа.

С первых дней Великой Отечественной войны — Командующий войсками Западного фронта». Прервёмся.

Мухин приводит большие отрывки из показаний Павлова и его подельников, данных в суде. Делает анализ показаний тех командиров, кто в начале войны был свидетелем уничтожения их подразделений, потому что Павлов сделал самую малость — выполнил приказ Жукова от 18 июня — привести в боевую готовность войска прикрытия границы, но из полков и дивизий первого эшелона изъять снаряды и патроны.

Павлов это сделал … войска не получили боеприпасы.

В общем-то, это главный враг страны и народа! Тут не то что «репрессировать», а четвертовать на Красной площади надо! Сами представьте: тот же Сталин убежден, что в случае чего хоть какой-то боевой отпор агрессору у границы и в приграничных районах поможет, аврально выдав боевой комплект, поэтапно вводить войска в бой. Но войска оставались в казармах на дистанции артиллерийского огня без оружия. Точнее, без боеприпасов. (Российский уставной бред — винтовка без патронов!..) Где-то ремонтировали грузовики, где-то рядом с пушками без снарядов пили самогонку старослужащие, кто-то за танками без снарядов кимарил, спрятавшись от жары, кто-то… За четыре дня Бог знает, что можно сделать! Да хоть рвы противотанковые вырыть при желании по всему фронту…

(В свете последних открытий Мухина, Суворова и Мартиросяна в группу тех, кто подставил под разгром армию СССР входили: Жуков, Тимошенко, Василевский и Павлов. Павлов действовал на месте и должен был изображать тупого служаку, который «не поддавался на провокации» в 1941-м, Жуков же открестился от своей ответственности.)

Опять «Военно-исторический журнал»: «За неудачи войск Западного фронта в начальный период войны отстранён от исполнения служебных обязанностей и 22 июля 1941 года решением Военной коллегии Верховного Суда СССР приговорён к расстрелу. В 1956 году реабилитирован».

Я ему: «Ну и что?». Он мне: «Ну как же — твой Мухин говорит, что Павлов — вроде как предатель, а тут тоже не дурни — историки! И главное, реабилитирован! То есть Сталин-то стрелочника нашёл!»

А я его давно пытаюсь научить думать. Говорю ему: «Слушай, Федя (он Сергей), ты — Вася! Попробуй вначале всё видеть как есть. То есть шлёпнули за неудачу?! Значит, если реабилитировали, то: а) удача была, и шлёпнули зря; б) неудача всё же была, тут уж никуда не денешся, тогда он был не причём. Это всё Сталин. Ну и чего тебе надо?!» Он: «А как же Мухин?»

Я ему: «Да хрен бы с Мухиным, ну не купил бы я тебе эту книгу, и что тогда? Подумай, что это за формулировка — “За неудачи!” Если бы было сказано, что Павлова шлёпнули где-то в Химках без суда и следствия, то, как говорят, всё хоккей. Привёз Берия и шлёпнул! Но ведь сказано: Верховный Суд! То есть судья стоя зачитывает: “…ного Суда приговорить Павлова Г.П. за неудачи!К расстрелу!”

Что, вот так? Да я кусок ж… бы отдал за то, чтобы копию этого приговора прочитать! А как дело-то, кстати, возбудили — за неудачи? Федя, да ведь расстрельных статей-то мало. Нет такой статьи типа: “Статья №… Злостная неудача” и ещё “Статья №… Ч. 2. Злостная неудача с отягчающими обстоятельствами”. Бред ведь сивой кобылы! Если уж играли всерьёз, то пусть всё ложь, но в любом случае его должны были обвинить по статье! Пусть ложно, но: дело по факту (?), статья (?), обвинение в преступлении (в каком?) заседания суда и показания свидетелей (?) плюс обвинение прокурора (?) и т. д. И о чём?

А реабилитировали его на основании чего? Что было признано ложным?

(Неудача, оказывается, была удачей? Ну ублюдство же это, Федя!..) Свидетельские показания? Чьи? Но о чём? Факты? А какие? Или отсутствие в реальной ситуации обвиняющих фактов, а каких?»

Беру с полки первую попавшуюся книгу по истории войны, с того места, где у меня лежат самые нейтральные книги постхру-щёвского периода. Тогда всё надо было говорить обтекаемо и гладко: «Армия Советская» М., 1969 г. О самом предвоенном периоде глава «Усиление боеготовности армии».

«…К началу войны на западном театре военных действий у нас имелось пять приграничных военных округов, в которых было 170 дивизий и 2 бригады с личным составом 2,9 млн человек. Эти войска располагали 34 695 орудиями, значительным количеством танков и самолётов…

…В начале июня 1941 года было начато выдвижение к западу части сил из внутренних военных округов. Предполагалось на рубеже рек Западная Двина и Днепр в качестве второго стратегического эшелона развернуть так наз. Резервный фронт. Всего сюда направлялось 32 дивизии…»