Гвидо Кнопп: История XX века. Тайны, загадки и мифы

Однако далее все происходило достаточно быстро. Элегантный Альберт сразу вызвал симпатию юной королевы. Согласно монархическому этикету Виктория как лицо более высокопоставленное должна была просить руки Альберта — тема, на которой карикатуристы того времени отыгрались сполна.

Альберт недолго раздумывал и быстро смирился с предназначенной ролью. «Он просто ангел, большой ангел. Ни одна влюбленная пара не может быть счастливее нас!» — мечтательно доверила влюбленная девушка своему дневнику. Это было началом большой истории любви. Свадьба состоялась менее чем через четыре месяца. Утром после первой брачной ночи Виктория восторженно писала: «Когда настал день — а спали мы мало, — я увидела возле себя прекрасного ангела. Я не могу это выразить словами! Он так хорош в одной сорочке, открывающей его красивую шею». О своих плотских радостях она отнюдь не по-викториански поделилась с премьером лордом Мельбурном: «…ночь доставила удовольствие и обескуражила», — сообщила она ему с довольным видом.

Юная Виктория боготворила своего Альберта: «В этот беспокойный мир творец не мог бы послать более совершенное существо, чем мой любимый Альберт. Кажется, я не могу жить без него». Королевская чета открыто наслаждалась супружеской жизнью. На дни рождений и годовщины свадьбы они дарили друг другу произведения искусства с эротическим подтекстом: картины с обнаженной натурой или статуи, воспевающие наготу, например, «Нептун, поклоняющийся Британии» или нагая леди Годива верхом на коне. Лишь беременности, следовавшие одна за другой, приостанавливали брачную жизнь, выводя молодую женщину из себя. При тогдашнем уровне медицины беременность требовала полового воздержания. Впоследствии она посоветует старшей дочери Виктории, матери Вильгельма II, «не торопиться» в браке. «Мне было плохо, я страдала оттого, что первые два года замужества были совершенно отравлены этим времяпрепровождением [читай: беременностями]! Мне не посчастливилось получить удовольствие».

Молодая пара с почти ежегодно увеличивающейся кучей детей — всего у Виктории и Альберта их было девять, — не любила официальных королевских резиденций. Букингемский дворец располагался посреди удушливого промышленного молоха Лондона, а Виндзор, напротив, был «напыщенно однообразным, напоминающим постоялый двор или даже тюрьму», — говорила королева, предпочитавшая для своей семьи здоровый и непринужденный способ жизни. Лучше всего королевская чета чувствовала себя под кровом Озборн-Хаус на острове Уайт (именно там в 1901 г. Виктория и скончалась) и в замке Балморал в Шотландии. Даже сегодня эти резиденции стоят первыми в списке мест для частных встреч представителей династии Виндзор: с приглашения Дианы в замок Балморал в 1980 г. начался роман наследника британского престола Чарльза. И летом, когда Букингемский дворец открывает свои ворота для туристов, и в наше время королевская семья с удовольствием едет в Шотландию.

Озборн и Балморал принц Альберт приобрел в начале супружеской жизни и перестроил по своему вкусу. Они оставались для Виктории постоянными резиденциями и в годы вдовства; к большому сожалению ее министров, которых туда вызывали: как никак Балморал располагался на расстоянии 500 км от местопребывания правительства. Сельская жизнь, вдали от Лондона и его высшего света, означала для Виктории и Альберта свободу простых смертных. Именно в горной Шотландии они совершали дальние прогулки и развлекались во время путешествий инкогнито: «Мы решили называться лордом и леди Черчилль с сопровождающими лицами». Среди немногочисленной прислуги в таких поездках был некий Джон Браун, конюх и слуга хозяев в Балморале. О нем еще придется услышать.

На время беременностей ее величества, следовавших одна за другой, принц Альберт брал бразды правления в свои руки. Он готовил указы, вносил собственные предложения. За эти годы империя стремительно увеличилась, превысив размеры метрополии во много раз. Так, Англия, управляемая с перерывами немецким принцем-консортом, политически и экономически была во главе наций. Организованная принцем в 1851 г. Первая всемирная международная выставка с легендарным «Хрустальным дворцом» в Лондоне стала шедевром и принесла ему признание британцев. Виктория с радостью допускала к правлению своего сознающего долг супруга. «Альберту с каждым днем все больше нравится политика и государственные дела, он удивительно одарен в том и другом, — писала она Леопольду Бельгийскому. — Мы, женщины, созданы не для правления — и если мы хорошие жены, нам не могут нравиться эти мужские занятия. Но временами обстоятельства вынуждают ими интересоваться, и я предаюсь этому с чувством обреченности».