Гай Аноним - Вокруг Апокалипсиса. Миф и антимиф Средних веков

Четвертое: непременно следует учитывать фактор абсолютной религиозности человека того времени. Ни агностиков, ни атеистов тогда не существовало — в той или иной мере веровал каждый. Господь Бог, святые и их чудеса, пророчества — все это не подлежало не то что сомнению в существовании, но и самому минимальному оспариванию или критике. Столь же глубок был и мифологический менталитет — чудесное, невероятное, сверхъестественное было самой обыденной частью жизни. Святые мощи исцеляли от золотухи, равно как и возложение рук короля. Наравне с христианскими чудесами были живы (будем честны, как и сейчас) реликты язычества — совсем рядом с домом Жанны бил ключ, считавшийся «источником фей» еще с кельто-римских времен, там же росло старое «дерево фей». И источник, и дерево фигурируют как в обвинительном заключении по делу Орлеанской девы, так и в воспоминаниях современников как нечто само собой разумеющееся и естественное.

Слово Жоржу Шюффару, буржуа из Парижа, присутствовавшему на суде:

«...Дама Жанна, по прозванию Дева, часто наведывалась к некому красивому источнику в лотарингской земле, который звала добрым-ключом-фей-Господа-нашего; в указанное место сходились все обитатели этой земли, страдающие лихорадкой, дабы там получить исцеление. Туда же часто ходила указанная Жанна-Дева, там под высоким деревом, которое тенью своей укрывало источник, являлись ей святая Катерина и святая Маргарита, и говорили ей, чтобы она шла к некоему капитану, чье имя ей будет указано».

Волшебный источник, заметим, существует в Домреми доселе.

Еще одна особенность Средневековья — очень быстрое индуцирование толпы идеями харизматичного и красноречивого лидера. Сейчас это называется «массовым психозом», но по тем временам это было явление вполне заурядное — достаточно вспомнить движение флагеллантов-бичующихся или «детский крестовый поход» 1212 года, кода внезапно тысячи детей и подростков бросили дома и семьи и отправились «освобождать Святую землю». Одновременно двум мальчишкам, французскому пастушку Стефану из Клуа и немцу Николасу из Колони, неожиданно «явился Иисус»; оба начали страстно проповедовать и в итоге собрали больше 30 000 детей, из которых затем вернулись домой лишь немногие. Выдающийся итальянский писатель и медиевист Умберто Эко так описывает один из случаев индуцирования и массового психоза в XIV веке:

«...В окрестностях Тулузы громадные силы пастухов и неимущих объединялись, дабы совместно пересечь море и перебить врагов истинной веры. Их прозвали пастушатами. На самом деле они, скорее всего, мечтали оказаться подальше от распроклятой родины. Имелось два вожака, проповедовавших лжеучение: священник, за непотребства отлученный от церкви, и монах, изгнанный из братства Св. Бенедикта. Эти двое сумели так отуманить мозги толпе простофиль, что те, все побросав, рысью помчались за ними, и даже шестнадцатилетние мальчишки удирали от родителей с посохом и сумой, без денег, махнув рукой на отчие наделы, и сбивались в стада, и шли за проповедниками многотысячной толпою».

Крестовый поход детей. Гравюра Гюстава Доре, 1870-е годы.

Подобных примеров по тем временам не счесть — их сотни, большего или меньшего масштаба; иногда такого рода движения ограничивались одной деревней, но, бывало, охватывали и целые провинции. Достаточно было некоего громкого события (чума, землетрясение) или красноречивого проповедника, полностью уверенного в своей правоте, и при наложении на религиозное сознание с мистическим менталитетом вспыхивало пламя.

Мы придерживаемся мнения, что в случае с Жанной произошло сопоставимое событие — Франция и французы в отчаянии ждали божественного, мистического избавления. Сила была готова выплеснуться, огонь разгореться. Детонатором стало появление Девы из Домреми — были ли слышимые Жанной голоса истинными или являлись плодом ее воображения, мы никогда не узнаем, но она проповедовала то, что давным-давно ожидали услышать французы: Господь Бог с Францией, и Он направил Деву для избавления от захватчиков.

Жанна не была ни великим полководцем, ни мудрым политиком, но она мгновенно, за считанные дни, стала Божественным Символом, в который уверовали все — от обреченного на изгнание дофина до распоследнего нищенствующего монаха. Был дан знак свыше, и о том, как именно это произошло, мы поговорим ниже.