Эрих Керн - Измена Германии. Шпионы и саботажники против собственного отечества

Внезапно военный судья, перед которым он предстал в Мюнхене, прервал обычный допрос и резко сказал: «Доктор Мюллер на допросе перед судом Люфтваффе заявил, будто бы вы на встрече с ним в Боцене, когда он в соответствии с приказом потребовал от вас приехать в Германию, сказали ему: „Я приеду в Германию только в качестве английского Верховного комиссара. Я убегу в Англию“». Шмидхубер побледнел. Теперь он разгадал игру полностью.

Суд Люфтваффе в Мюнхене передал Шмидхубера Гестапо, которое отправило его на Принц-Альбрехт-штрассе в Берлине. После допроса там он был отправлен в тюрьму Вермахта в Тегеле, где он встретился с Бонхёффером, который рассказал ему о предыстории аферы.

Теперь Тайная государственная полиция передала расследование дела Шмидхубера Вермахту, и имперский военный суд назначил доктора Манфреда Рёдера, верховного военного судью Люфтваффе, судебным следователем. Во время допроса доктор Шмидхубер ссылался также на вице-консула Бернда Гизевиуса. Чтобы проверить показания Шмидхубера, доктор Рёдер вызвал вицеконсула Гизевиуса на допрос.

Ганс Бернд Гизевиус

Карл Бартц описывал появление Гизевиуса у доктора Рёдера в своей книге «Трагедия немецкого Абвера» (российское издание «Трагедия абвера», 2002 — прим. перев.). Книга появилась в 1955 году, была продана многотысячным тиражом, и Гизевиус ни разу не попытался откорректировать описанное там.

Доктор Карл Бартц писал:

«Гизевиус приехал из Швейцарии в Берлин и явился к Рёдеру. Он предложил занести в протокол свои показания. Рёдер не возражал. Тогда Гизевиус продиктовал удивительные вещи, которые у следователя не укладывались в голове и были расценены им как клевета.

Так, Гизевиус продиктовал, будто Канарису было известно о планах свержения Гитлера. Они обсуждались в Риме и были выданы Канарисом русским. Он, Гизевиус, разговаривал в Швейцарии со Шмидхубером и Икратом, и речь шла о переговорах в Ватикане. Некто господин Х. через какого-то немецкого иезуита вел переговоры с Ватиканом. Они передавались дальше в Рим неким доктором Францем Хартманом. (Доктор Хартман проживал в Риме по поручению Абвера с ежемесячным содержанием в четыреста долларов фактически с 1940 года. Он должен был использовать свои связи с патером Цайгером в Ватикане. Абвер предложил ему устроиться на год, но вдруг он получил известие, что другой человек — доктор Йозеф Мюллер — станет исполнять его обязанности. Хартман, который тем временем уже снял в Риме квартиру, запротестовал, напомнив, что Канарис направил его в Рим на год. Канарис послал в Рим для урегулирования вопроса капитана Лидига, который в качестве руководителя группы I M тогда курировал Хартмана. Лидиг — по свидетельству Рёдера — вручил Хартману чек на крупную сумму. Если он подпишет чек, то получит деньги. Хартман так и сделал, получил пятьсот долларов, но остаток суммы так никогда и не увидел.)

Далее Гизевиус продиктовал для протокола, что один немецкий генерал танковых войск, части которого в 1941–1942 годах находились на переформировании в районе Эльбинга, должен был атаковать штаб-квартиру Гитлера и устранить всю нацистскую верхушку. Гизевиус подписал протокол. Затем ушел.

Доктор Рёдер был поражен. Все это он посчитал клеветой на Абвер и Вермахт.

После допроса Гизевиус отправился к Канарису и пересказал тому содержание разговора, — разумеется, далеко не все, что он там говорил. Канарис привел ему столь серьезные аргументы, что на следующий день Гизевиус вновь появился у доктора Рёдера. Теперь он хотел внести изменения во вчерашний протокол.

Рёдер отказался делать это. Но Гизевиус, если пожелает, может внести исправления. Теперь, в свою очередь, отказался Гизевиус.

На это доктор Рёдер заметил:

— Вы можете жаловаться.

Гизевиус так и сделал. Он продиктовал новый текст с жалобой для занесения в протокол. Позднее эта жалоба была отклонена президентом имперского суда.

В результате впервые была брошена тень подозрения на Абвер. Обвинения были выдвинуты не тайной государственной полицией, а Люфтваффе, к которой в 1939 году относился и доктор Шмидхубер. Доктор Рёдер отправил документы Шмидхубера в имперский военный суд для ознакомления.

4 апреля 1943 года военный суд выдал ордер на арест Донаньи, его жены и Дитриха Бонхёффера, а также на изъятие вещественных доказательств.