Елена Осокина - Прощальная ода советской очереди

Осокина Елена Александровна (р. 1959) — историк, профессор Университета Южной Каролины, Колумбия, США. Автор книг: Иерархия потребления. О жизни людей в условиях сталинского снабжения, 1928–1935. Москва: МГОУ, 1993; За фасадом «сталинского изобилия». Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1927–1941. Москва: РОССПЭН, 1998. Последняя книга переведена на английский язык и вышла в США под названием: OurDailyBread. Socialist Distribution and the Art of Survival in Stalin’s Russia, 1927–1941. Armonk, New York; London, England: M.E. Sharpe, 2001.

В момент открытия магазина в 8 час. 30 мин. насчитывалось 4000–4500 человек. Установленная в 8 часов утра очередь проходила внизу по Кузнецкому мосту, Неглинному проезду и оканчивалась наверху Пушечной улицы.

Москва, 1939 год, из донесения НКВД

Вместе с советским строем и советским образом жизни ушли в историю и советские очереди. Их рудиментарные остатки можно встретить в наши дни разве что в государственных конторах по бесконечному обмену документов и получению бесчисленных справок. А ведь когда-то казалось, что очереди будут вечно. В наши дни главная проблема потребления состоит в том, как заработать много денег — все есть, но цены кусаются. В советское время главной заботой потребителя было — достать товар. Даже не купить, а именно достать — операция многосложная, требующая времени, энергии, а порой и искусства. «Где достал?» — ответ предполагал не только назвать магазин, но и сколько часов отстоял в очереди или сколько переплатил сверху, есть ли блат, а также «нельзя ли и мне достать такой же». Сейчас увидишь в гостях хорошую мебель и думаешь — где только столько денег люди зарабатывают! А раньше у каждого приобретенного предмета домашнего обихода, одежды, еды была не только цена, но история. Томик Дюма — операция по сдаче макулатуры, югославская стенка — месяц отмечаний в очереди, бессонные ночи в подъездах домов напротив мебельного магазина, чтобы не опоздать к перекличке к 6 утра, а то вычеркнут. Вещи, которые удалось достать, да и те, что не удалось, становились вехами жизни, историей побед и неудач.

Без всякого преувеличения можно сказать, что в советской очереди стояла почти вся страна. Очереди были видимые — унылые и возбужденные, многочасовые и многодневные, молчаливые и шумные, где в финале счастье приобретения густо перемешивалось с трагедией потерянного времени и неудовлетворенного желания; и невидимые, как многолетние стояния в очереди на машину и квартиру — многие ведь так и не достоялись, советская эпоха оказалась короче созданных ею очередей.

Очереди ушли из нашей жизни, но исторические документы и память о них остались. Эта статья о мире советской очереди, о ее многоликих проявлениях и историческом толковании. Очередь может многое рассказать о времени, людях и власти. Будучи историком сталинизма, я выбрала для своего исследования сталинские предвоенные годы. Мои источники — донесения Наркомата внутренних дел (далее НКВД) периода 1938–1941 годов. Поскольку очереди в советское время были чутким барометром общественных настроений, местом ни к чему не обязывающих разговоров и откровений — без фамилий и адресов, в них всегда присутствовали «люди в штатском», которые собирали информацию для своего ведомства. Задумывались ли мы, стоящие в очередях, что было у советских очередей и такое — полицейское — лицо? Я — нет. Другой вопрос: потеряли ли очереди полицейские функции в наши дни? Не знаю. Но нет худа без добра. «Люди в штатском», составляя донесения о своей службе в очередях, послужили не только своему ведомству, но и истории.

Очередь была неизбежным атрибутом советской жизни, видимым образом товарного дефицита, который, как доказал Янош Корнаи [1]и как мы все догадывались по опыту жизни при социализме, был не результатом случайных ошибок или отдельных просчетов плановой экономики, но ее неотъемлемой составляющей, родимым пятном. Воспроизводство и увековечивание дефицита, а вместе с ним и очередей, было функцией — нежелательной, но тем не менее неизбежной — планового централизованного хозяйства. Не было времени в советской истории, когда не было бы очередей. Предвоенные годы, которые исследуются в этой статье, лишь один из временных срезов, которому случилось оставить по себе память в документах.

С началом форсированной индустриализации в конце 1920-х годов и связанным с ней разрушением крестьянского хозяйства и рынка периода НЭПа кризисы снабжения следовали один за другим.