Дмитрий Прусаков - Природа и человек в древнем Египте

Для сравнения, в Судане археологами было обнаружено кострище времен "культуры А" (IV тыс. до н. э.) [см: O'Connor 1993 . р. 10–23]. оставшееся, по их мнению, от временной стоянки на берегу Нила, но в настоящее время находящееся на высоте ок. 6 м над уровнем реки [ Säve-Söderbergh 1963 . р. 25].

Из этого, впрочем, не следует, что мы придерживаемся "однолинейной'' схемы социальной эволюции по Э. Сервису [ Service 1962 ]. к которой склонялись указанные авторы.

При этом особо отмечалось, что усложнению социальной организации и переходу к государству в Северной Нубии препятствовало неучастие здешних жителей в коллективных работах по искусственному орошению — тогда как в Египте, где население оказалось вовлечено в массовую трудовую деятельность, связанную с ирригацией обширных земельных угодий, в результате возникли все необходимые условия для слияния отдельных общин в единую этническую и административно-территориальную систему [см.: Кацнельсон 1948б ]. Думается, однако, что такой подход, перекликающийся с виттфогелевской теорией происхождения "восточного деспотизма" [ Wittfogel 1957 ] (которая, кстати, не раз подвергалась критике [см., например: Steward 1977 . р. 88]), неосторожно применять к архаической долине египетского Нила безоговорочно: есть подозрения, что масштабы и технико-технологический уровень осуществлявшегося там ирригационного строительства до недавнего времени сильно преувеличивались [ср.: Perez Largasha 1995 ] (см Главу 2).

Нам ближе именно такая периодизация египетской политической истории на данном ее этапе — при том. что гораздо чаше крах Старого царства соотносят с упадком VI династии. Позже мы постараемся аргументировать свою точку зрения.

Высказывалось мнение, что дикие звери не столько одомашнивались, сколько просто отлавливались египтянами для жертвоприношений или последующего откорма [ Boessneck 1953 . S. 27–30].

Напомним: в 1973 г. именно высотная плотина спасла г. Алма-Ату от гигантского селевого потока. Заслуживает внимания и то. что близкие функции приписывались некоторыми исследователями знаменитой иерихонской стене постнатуфийского времени [ Bar-Josef 1986 ].

То же отмечалось для Аравийского полуострова [ Dayton 1975 . р. 49].

Для объяснения масштабов разрухи выдвигалась версия, что на стеле Яхмеса I (1530 г. до н. э.) увековечены последствия извержения вулкана Санторин, которое иногда датируют второй половиной XVI в. до и. э. [ Foster, Rimer 1996 ]. Заметим, однако, что это не вяжется с данными о синхронном расцвете Минойской культуры о-ва Крит; его шельфовая зона находилась всего в 100 км от границы очага землетрясения, вызванного извержением, в результате которого, не говоря о губительном эффекте выбросов в атмосферу пепла и аэрозоли, на остров, согласно расчетам, должна была обрушиться волна цунами высотой до 60 м [ Дугинов. Стреколов 1997 , с. 149]; в связи с этим дату взрыва Санторина гораздо логичнее соотнести со стремительным упадком минойского Крита и предпочесть альтернативный хронологический интервал датировки знаменитого извержения: 1450–1375 гг. до н. э. [см.: Гущенко 1979; Нинкович. Хейзен 1969 ].

По-видимому, речь шла о культовых сооружениях, пришедших в упадок или разоренных гиксосами за время второго междуцарствия.

Полагаю, что основной объем транспортных и строительных операций по возведению пирамид был приурочен к разливам Нила, когда высвобождались большие людские ресурсы. в остальное время использовавшиеся на ирригационных и земледельческих работах.

По поводу последнего предположения: в Отзыве на рукопись нашей книги А. О. Большаков указал, что "в Старом царстве существовала имевшая идеологические корни традиция передвижения царской резиденции и, соответственно, пирамид в границах от Абу-Роаша до Дахшура", а потому нет проблемы экологической интерпретации выбора преемниками Снефру в качестве альтернативы дахшурскому некрополю такового в Гизе. Мы признательны уважаемому египтологу за это напоминание и оставляем здесь свой текст без изменения лишь потому, что считаем полезным наглядно продемонстрировать, как благие намерения осуществить объективную социоестественную реконструкцию при увлечении "энвайронментальной фактурой" могут обернуться невольной недооценкой известных историко-культурных явлений.