Дмитрий Прусаков - Природа и человек в древнем Египте

Вместе с тем гипотезе об избыточной увлажненности Дельты в доисторическую эпоху противопоставлялось сообщение о якобы обнаруженных здесь под мощными слоями пойменного аллювия образцах керамики, которые ассоциировались с возможностью жизни в Низовье уже в неолите [ Кинк 1964 , с. 20]. Обращалось внимание и на то, что додинастические поселения Нижнего Египта обладали гораздо более ярко выраженными "городскими" чертами и были в основном значительно крупнее современных им верхнеегипетских [ Hayes 1965 , р. 135]. Такого рода данные, особенно в сочетании с результатами недавних раскопок в Дельте [см., например: van den Brink 1988b , 1992], склоняют к мысли, что освоение человеком Нижнего Египта началось раньше [ср.: Редер 1960 , с. 177] или, по крайней мере, протекало куда эффективнее, чем аналогичный процесс в Долине, которому, как мы уже сказали, могли противодействовать слишком высокие разливы неолитического Нила.

В дополнение к этому, археологически установлено, что скотоводческие племена из Передней Азии еще в V тыс. до н. э. благополучно пересекали Дельту с востока на запад, двигаясь от Суэцкого перешейка в направлении Киренаики [см., например: Кинк 1964 , с. 29; Hayes 1965 , р. 92]. Трудно представить себе подобные перемещения обремененных пожитками и скотом пастухов через сплошь залитую водой или покрытую болотами местность. Серьезного внимания заслуживает и тот факт, что символом целого ряда додинастических территориальных образований Нижнего Египта, в частности, будущих VI, X, XI и XII нижнеегипетских номов, располагавшихся в центральной Дельте, являлось изображение быка или коровы [ Тураев 1922 , с. 35; Kees 1961 , р. 30; Massoulard 1949 , р. 240; Roeder 1952 , S. 51, Abb. 16], которое свидетельствует скорее о наличии здесь пастбищ, пригодных для содержания крупного рогатого скота, чем пространств, занятых непроходимыми топями. Представление о том, какие огромные стада домашних животных могла вмещать додинастическая дельта Нила, дает пиктограмма на каменном навершии вотивной булавы правителя 0-й династии Нармера, осведомляющая нас о выводе из Нижнего Египта 400000 голов крупного и 1422000 голов мелкого рогатого скота [см., например: Petrie 1939 , pl. XLII].

Таким образом, исторические источники содержат взаимоисключающую информацию о состоянии естественного ландшафта Дельты накануне перехода первобытного общества к государству в Египте [ср.: Gardiner 1944 , р. 59; Kees 1961 , р. 24], и воссоздать лишь на ее основе стройную и непротиворечивую социо-природную картину, в контекст которой был вписан этот эпохальный политико-культурный переворот, заведомо не удастся. К счастью, на сегодняшний день мы располагаем дополнительными и, что особенно важно, независимыми результатами естественнонаучных исследований, которые имеют самое непосредственное отношение к генезису древнеегипетской цивилизации и, возможно, приближают ее историка к решению как уже обозначенных, так и некоторых других стоящих перед ним задач.

Процесс формирования ландшафта исторического Нижнего Египта, как установлено, в частности, благодаря литостратиграфическим исследованиям в дельте Нила [ Stanley 1988а , см. также: Attia 1954 ], был непосредственно связан с повышением уровня Средиземного моря в послеледниковую эпоху [ Stanley, Warne 1993а; 1993b; 1994 ].

Как известно, Вюрмское оледенение с кульминацией ок. XX тыс. до н. э. [ Будыко 1974 , с. 18; 1980, с. 169] ознаменовалось регрессией Мирового океана [см., например: Сиггау 1961 , р. 1708, fig. 1; Milliman, Emery 1968 , р. 1122, fig. 1–2], из которого было изъято ок. 35 млн. км³ воды, сконцентрировавшейся в ледниковых покровах [ Марков, Суетова 1964 ], за счет чего его уровень опустился ниже современного, согласно существующим оценкам, на 121±5 м [ Fairbanks 1989 , р. 639]. Средиземное море, имеющее с Океаном свободную гидрологическую связь [ Островский 1982 , с. 109–110], постигла общая с ним участь [ Pirazzoli 1987 , р. 155, 166–167], и в результате оно заметно отступило от берегов [см.: Dawson 1992 , р. 35, fig. 3.6; Thiede 1978 , р. 682, fig. 2], так что край нильской дельты в разгар Вюрма проходил примерно в 50 км к северу от его нынешнего положения, почти совпадая с обрывом континентального шельфа [см.: Summerhayes et al. 1978 , р. 44, fig. 1; р. 47, fig. 4]. Низкий уровень Средиземного моря — базиса эрозии Нила обусловил глубокое врезание реки в материк, в результате чего возник значительный уклон речных рукавов от южного угла Дельты к побережью. Этот уклон обеспечивал ускорение течения Нила, и переносимая рекой мелкая порода увлекалась к морю, не задерживаясь на субаэральной равнине, где накапливался преимущественно крупный песок. Климат вюрмского Египта был такой же сухой, как сейчас [ Butzer 1978 , р. 10]. Отложение ила и формирование плодородной нильской поймы еще не началось, и будущий Нижний Египет в те времена представлял собой пустынное песчаное пространство с невысокими холмами и дюнами, с редкой растительностью, рассеченное извилистыми руслами и усеянное мелкими депрессиями, периодически заполнявшимися речной водой [ Stanley, Warne 1993а , р. 631; р. 632, fig. 5А; 1993b , р. 80].