Александр Филюшкин - Когда Полоцк был российским. Полоцкая кампания Ивана Грозного 1563–1579 гг.

В организации похода на Полоцк войск ВКЛ 1564 г. очень рельефно видна разница военных систем России и Литвы. Русская армия была отмобилизована, хорошо организована на марше. Осада была тщательно спланирована, обеспечен огневой перевес, который и сыграл решающую роль.

Армия ВКЛ, выступившая под Полоцк, была куда малочисленнее, чем армия Ивана Грозного в 1563 г. В ней, как установлено А. Н. Янушкевичем, было 4900 конников и 3700 пеших драбов и неизвестное количество воинов в литовских ротах. Цифры русской летописи, говорящей о 50 000 литвинов и 12 000 поляков, надлежит считать недостоверными [316] ПСРЛ. Т. 13. С. 3904; Янушкевич А. Н. Ливонская война… С. 97. . Самое главное, что не было тяжелой осадной артиллерии. Не готовы оказались и лестницы и другие орудия для штурма стен. Для их изготовления на месте нужны были чернорабочие: дворяне не умеют валить лес и заниматься столярными работами. Недаром Иван Грозный вел с собой столько посохи.

Было выбрано странное место для лагеря — перед Заполотьем, между Двиной и Полотой. Штурмовать с этой позиции Полоцк было нелепо — сперва предстояло бы взять Заполотье, где находились по крайней мере валы и острожная стена (которую русские за 1563–1564 гг. успели восстановить). Затем войско уперлось бы в реку Полоту, причем оказалось бы на низком, пологом берегу, абсолютно беззащитным перед огнем с крутого высокого противоположного берега. Пришлось бы форсировать Полоту под огнем неприятеля и штурмовать крутые склоны, на которых стоял Верхний замок. Более дурацкого плана штурма Полоцка трудно было придумать. Заметим, что Иван Грозный в 1563 г. атаковал город с прямо противоположной стороны, от Великого посада, а со стороны Заполотья только блокировал и обстреливал.

А. Н. Янушкевич, ссылаясь на М. Стрыйковского, пишет, что литовцы рассчитывали на полевое сражение — мол, русские выйдут из крепости за Полоту в чисто поле, и вот тут их и разобьют. Неясно, откуда эту версию взял польский хронист. Но если она верна, тактическое мышление литовского командования следует охарактеризовать как, мягко говоря, наивное — с какой стати гарнизону выходить из замка и рисковать фортуной в полевом сражении? Русские всю осаду, с 16 сентября по 4 октября, благополучно просидели за крепостными стенами и постреливали в неприятеля. Показательно, что объявился всего один перебежчик — к литовцам бежал Новоторжский сын боярский О. М. Непейцын [317] ПСРЛ. Т. 13. С. 390. . Так и не предприняв ни единой попытки штурма, бездарно впустую простояв под Полоцком, войско ВКЛ сняло осаду и ушло.

Русские дипломаты объясняли вялость осады ожиданием татарского нападения на Русь, которое должно было сыграть роль отвлекающего маневра. Замысел был слишком масштабен. Татары в конце сентября 1564 г. в самом деле атаковали Рязанскую землю, при отражении нападения отличился воевода А. Д. Басманов [318] РГАДА. Ф. 123. On. 1. Д. 11. Л. 29–130 об., 135 об. . Но могли ли бои под Рязанью, в 700 км от Полоцка, что-то изменить в судьбе этого города?

Иван IV чувствовал себя абсолютно уверенно, в сентябре 1564 г. послал под Великие Луки отряд Шигалея для организации набегов на Литву [319] ПСРЛ. Т. V. Вып. 2. С. 246. . В октябре русское войско, вышедшее из Великих Лук, нанесло удар по г. Озерищу, 6 ноября «городок взяша огнем» [320] Там же. С. 246. . Из города не ушел никто, гарнизон погиб полностью, последние защитники сгорели в крепостных башнях [321] ПСРЛ. Т. 29. С. 341. .

В марте 1565 г. боевые действия развернулись на Псковщине. Двигавшиеся от Великих Лук отряды И. А. Шуйского и И. В. Шереметева Меньшого под Велье столкнулись с литовцами, «и потравилися наши с ними немного, да отступив, пошли к Вороначу». Литовский отряд их преследовал, но за 5 верст до Воронача повернул и устроил погром окрестностей Красного Городка, Велья, Острова. Осада Красного в марте закончилась безрезультатно: и Бог града не предал» [322] ПСРЛ. Т. V. Вып. 2. С. 247. . Через полторы недели литовцы ушли к Влеху с большим полоном, «и помесщиковы и христианьские дворы жгли, церквей не жгли, а вышли из земли в первую неделю поста» [323] Там же. С. 247. .

В переписке литовских панов начинают звучать панические предложения сжечь пограничные крепости — Дриссу, Дубровну, Сурож и Радомль, пока их не захватили русские. Сигизмунд клял подданных за «великую людскую безответственность и медлительность» и твердил, что пока эти пороки не будут преодолены, успехов в войне не будет [324] Цит. по: Янушкевич А. Н . Ливонская война… С. 99. . Война окончательно приобрела характер постоянных мелких стычек в пограничье, набегов отдельных отрядов на приграничные крепости. В 1565 г. польские наемники под командованием С. Тиковского воевали в окрестностях Смоленска, Ф. Кмита сжег Почеп и окрестности Стародуба. Ф. Кмита и К. Острожский совершили совместный набег в направлении Чернигова. Постоянные бои шли в Витебской земле, где действовали отряды С. Паца. 8 июня смоленский воевода П. Морозов под Смоленском настиг и разгромил отряд литовских казаков под командованием С. Бирули. 10 июня русские разбили больший (1200 человек) отряд под Мстиславлем, вскоре погиб литовский отряд Ивана Лычка, делавший набег на Рославль [325] Подробне см.: Там же. С. 100–101. .