Александр Филюшкин - Когда Полоцк был российским. Полоцкая кампания Ивана Грозного 1563–1579 гг.

Как ни удивительно, но жалобы возымели действие: местные власти с обеих сторон стали бороться с отрядами, самовольно хозяйничавшими в пограничной зоне. В 1523 г. полоцкий, витебский, кричевский, пропойский и речицкий наместники наперебой жалуются на нападения русских. Во всем винят смоленских казаков. Власти ВКЛ требуют от русских наместников и волостелей остановить разбои и наказать виновных [27] Там же. С. 675, 676. . Но разбирательство не задалось: русские наместники и волостели ответили, что их сыск показал: русских нападений не было, а напротив, были нападения литовских людей на русские «украйны». В качестве конкретного пункта называются пострадавшие Великие Луки. Списки «обидных дел» в 1524 г. отправлены королю [28] Там же. С. 677, 679, 680. .

Местные власти в самом деле провели какое-то расследование. Видимо, самовольство и произвол полевых отрядов в пограничье, неизвестно кому подчиняющихся, беспокоили и их самих. Смоленский наместник Иван Васильевич Шуйский сообщил о наказании смоленских казаков, пограбивших литовских мещан: Бориса Ивачева, Якуша Лужина, Мартынка Олешова и др. Взятое велели отдать, а казаков «показнить». Аналогичная жалоба витебских мещан отклонена — указали не на тех казаков. Были наказаны также казаки, виновные в нападениях на мещан из Дубровны [29] Там же. С. 681–682. .

Пограничный конфликт нарастал, причем он перешел в экономическую плоскость: вслед за свозом крестьян начались захваты земель. Местное население страдало: воинские отряды являлись в деревни и требовали платежа дани и налогов, причем каждая сторона — в свою пользу. Власти ВКЛ жаловались на нападения и перевод земель под власть русских наместников Великих Лук. Они присылают грамоты в Усвятскую волость и другие полоцкие земли, требуя платить «куничью дань». То же происходит вокруг Кричева, Пропойска, Чичерска, Олучиц, Речицы, Стрешина [30] Там же. С. 684. . Великолуцкие казаки ограбили полоцкого боярина [31] Там же. С. 686. . Русская сторона в 1525 г. жаловалась на аналогичные нападения из Полоцка, Витебска, Орши, Дубровны на окрестности Смоленска, Торопца, Великих Лук, Ржевы [32] Там же. С. 693–694, 697. .

В 1525 г. Себежская волость ВКЛ была на 4 года освобождена властями от всех даней и пошлин из-за разорения русскими войсками, нападавшими из-за псковской границы, и своими же литовскими войсками. Последние защищали их от нападений и кормились за счет грабежа своего же населения, того самого, которое защищали. В результате часть жителей просто разбежалась, а оставшиеся не могли потянуть довоенные налоги [33] 1525 марта 20. Грамота полоцкому воеводе Петру Кишке об освобождении жителей Себежской волости от всех даней и повинностей на четыре года по случаю разорения их московскими и литовскими ратными людьми // АЗР. Т. 2. С. 158–159. № 133; Волност людем Себежское волости на границы Псковской от всяких платов и повинностей до чотырех лет 13 // Lietuvos Metrika (1524–1529). Kn. Nr. 14. Vilnius, 2008. C. 294. № 711. .

В 1528 г. продолжились нападения ВКЛ на земли Смоленска, Торопца, Великих Лук, Новгорода Северского, Ржевы, Стародуба, Гомеля: «татьбы», «разбои», «грабежи великие», свод населения, убийства («до смерти бьют и вешают»), Русские наместники шлют претензии к литовским наместникам, те «ни в чем управы не чинят». В эпицентре нападений — Попова гора, Крюков десяток, Маслов десяток, Озерская волость «на Луках» и т. д. Литовские отряды, которые делали набеги, насчитывали по несколько сотен человек [34] СИРИО. T. 35. C. 771, 773, 778. . В 1530 г. повторились нападения литовцев на земли Великих Лук, Торопца и Стародуба [35] Там же. С. 825. . Захваченные волости в 1531 г. «приводили» к Витебску [36] Там же. С. 843. . Крестьян мучают, заставляют приносить присягу властям ВКЛ (силой приводят к крестоцелованию), сажают в тюрьмы, арестовывают людей русских наместников. В 1532 г. на Великолуцкую волость нападали полоцкие казаки [37] Там же. С. 863. .

Война местных властей, подконтрольных им вооруженных формирований и «самостийных» отрядов в пограничье не могла продолжаться вечно. Ситуация должна была разрешиться вмешательством сил государства. Россия прибегла к уже опробованной тактике — строительству на спорных землях опорной крепости, появление которой меняло бы расклад сил в регионе. С 29 июня по 20 июля 1535 г. воевода Н. И. Бутурлин на узком мысу, вдававшемся в озеро Себеж, возвел деревянную крепость, названную Ивангород-на-Себеже (возможно, в честь недавно вступившего на престол Ивана IV) [38] Лагунин И. И. Историко-градостроительный очерк г. Себежа и его окрестностей // Псков: научно-практический историко-краеведческий журнал. 2000. № 12. С. 128–129. — Дискуссия о существовании Себежа с 1406 г. как псковской пограничной крепости и его переходе под власть ВКЛ в 1426 г. остается вне рамок нашей работы. . По мнению А. Н. Кирпичникова, крепость была построена по последним требованиям фортификационного искусства, с понижающимися к озеру уступами, вынесенными за пределы стен земляными батареями. Видимо, эти особенности были связаны с именем архитектора-итальянца, Петра Малого Фрязина. Первоначальный гарнизон составлял 500 пищальников.