Денис Хрусталёв - Ледовое побоище в зеркале эпохи [Сборник научных работ, посвященный 770-летию битвы на Чудском озере]

В начале 1220 года рижский епископ запросил мира с русскими, о чем Генрих Латвийский сообщает весьма показательно: «Затем, отправив послов в Руссию, епископ обратился к новгородцам со словами мира» [238] Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XXIV, 1; Матузова В.И., Назарова Е.Л. Ук. соч. С. 131. . Для немецкого хрониста мир с русскими — это мир с Новгородом. Был ли он заключен? Если да, то это было всего-навсего подтверждение мира при Оденпе 1217 года. Во всяком случае в следующем году с немцами расторгают тот мир, что был подписан при Оденпе.

В 1221 году «русские из Пскова отослали обратно грамоту о мире, заключенном у Одемпе, а вслед за тем и сами пришли с большим войском, и стоял во главе войска король Новгородский» [239] Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XXV, 3; Матузова В.И., Назарова Е.Л. Ук. соч. С. 132. . Характерно, что поход возглавляет «король Новгородский», а мир с рижанами расторгают псковичи. После этой кампании немцы совершили ответное нападение на «Новгородское королевство», «оставив позади Псков» [240] Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XXV, 5; Матузова В.И., Назарова Е.Л. Ук. соч. С. 133. . Отметим, что немцы различают эти топосы: Псков не относится к «Новгородскому королевству».

В 1223 году псковичи участвуют в большом походе на Ревель под предводительством нового новгородского князя Ярослава Всеволодовича. Поход был удачным, награблено было много. Ярослав попытался закрепиться в Эстонии, оставив в захваченном Дерпте своего наместника [241] См.: Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XXVII, 3–5; XXVIII, 2–6. . Но в 1224 году ливонцы берут Дерпт штурмом. Новгородцы не успевают этому противодействовать: «Новгородцы же пришли было во Псков с многочисленным войском, собираясь освобождать замок от тевтонской осады, но, услышав, что замок уже взят, <���…> возвратились в свой город» [242] Генрих Латвийский, Хроника. Гл. XXVIII, 6; Матузова В.И., Назарова Е.Л. Ук. соч. С. 140. . Обратим внимание на пассивность псковичей, которые ждут новгородцев, чтобы деблокировать осажденных. Хотя это можно объяснить и непосредственной зависимостью Дерпта от Новгорода или от Ярослава, который к тому времени уже покинул Северо-Запад.

Судя по всему, к 1224 году десятилетняя война за Эстонию изрядно утомила как Ригу, так и Новгород, где готовы были отказаться от завоеваний в Прибалтике в обмен на стабилизацию на границах, отказ от грабежей и набегов. В Н1Л об этом ничего не говорится. А Генрих Латвийский триумфально завершает свой рассказ о покорении Прибалтики: «Русские из Новгорода и Пскова также прислали в Ригу послов просить о мире. И согласились рижане, заключили с ними мир, а дань, которую всегда собирали в Толове, возвратили им. <���…> И успокоилась в мире земля ливов» [243] Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XXVIII, 9 — XXIX, 1; Матузова В.И., Назарова Е.Л. Ук. соч. С. 140. . Вплоть до завершения «Хроники Ливонии», которая доведена до 1227 года, автор больше нигде не упоминает Псков или конфликт с русскими.

Исчезает Псков и со страниц русских летописей. Хотя, возможно, о Владимире «Псковском» говорится в сообщении о погоне за литовцами в 1225 году: «Князь же, Ярославъ и Володимиръ съ сыномъ и с новотържьци, княжь дворъ, новгородцевъ мало, торопцяне съ князьмь своимь Давыдомь поидоша по нихъ» [244] Н1Л. С. 64, 269. . Но даже если здесь упомянут Владимир Мстиславич, он не является представителем Пскова. Всё как в 1209 году на Ловати, Владимир выступает главой отдельного воинского подразделения, никак не связанного с Псковом — скорее его можно счесть наместником новоторжским [245] Е.Л. Назарова считает, что в этом походе Владимир участвовал будучи псковским князем ( Матузова В.И., Назарова Е.Л. Ук. соч. С. 299). См. также: Taube M.F. von. Russische und litauische Fürsten an der Düna zur Zeit der deutschen Eroberung Livlands (XII. und XIII. Jahrhundert) // Jahrbücher für Kultur und Geschichte der Slaven. Bd. 11, H. III/IV. Breslau, 1935. S. 458. Мы не видим для этого оснований в источнике. Литовцы шли через «Торопецкую волость» к Торжку, а затем возвращались мимо Старой Руссы, оставляя Псков в сотнях километров в стороне. Если в событиях 1225 года участвовал именно Владимир Мстиславич, то обитал он, скорее всего, где-то поблизости от Новгорода или Торжка. . Псков вновь появляется на исторической сцене только в событиях 1228 года, когда вступил в ожесточенный конфликт с князем Ярославом.

В литературе часто встречается указание на то, что Владимир Мстиславич умер в 1227 году, будучи князем псковским [246] Taube M.F. von. Op. cit. S. 456–458; Бегунов Ю.К., Клейненберг И.Э., Шаскольский И.П. Письменные источники о Ледовом побоище // Ледовое побоище. 1242 г. Труды комплексной экспедиции по уточнению места Ледового побоища. М.—Л. С. 222; Назарова Е.Л. Место Ливонии в отношениях между Новгородом и Псковом. 1-я четверть XIII в. // Историческая археология. Традиции и перспективы. К 80-летию Д.А. Авдусина. М., 1998 С. 352–359; Матузова В.И., Назарова Е.Л. Ук. соч. С. 177, 299. Ср.: Хрусталев Д.Г. Ук. соч. С. 149. . Однако это не имеет никакого основания в источниках. В «Хронике Ливонии» Владимир как Псковский последний раз упоминается при описании похода 1218 года, а в летописи отмечен в походе 1216 года, но не назван псковским [247] Н1Л. С. 57, 258; Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XXII, 3. . Судя по всему, исследователи исходили из того, что когда в 1228 году Ярослав отправился в Псков, там не было князя, то есть Владимира, который, соответственно, умер. В нашем понимании, даже после 1218 года говорить о присутствии Владимира в Пскове затруднительно. Генрих Латвийский, автор очень информированный, на месте где раньше фигурировал «король Псковский Владимир» теперь используется выражение «русские из Пскова» ( Rutheni de Plescekowe ). Они пытаются заключить мир с Ригой в конце 1218 года, они мстят леттам в 1219 году, они участвуют в новгородском походе в 1221 году, их призывают эсты на войну в 1222 году и они заключают мир с Ригой в 1224 году [248] Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XXII, 9; XXIII, 5; XXV, 3; XXVI, 8: XXVIII, 9. . До 1218 года выражение «русские из Пскова» встречается у Генриха лишь однажды, когда они в 1212 году изгоняли князя Владимира («своего короля Владимира») [249] Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XV, 13. . После 1218 года выражение «король Псковский» появляется лишь раз и в рамках ёмкой формулы: «король Псковский со своими горожанами» ( rex de Plescekowe cum civibus suis ) участвует в походе 1223 года на Ревель [250] Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XXVII, 3. . Очень примечательно, что такое выражение уже встречалась у Генриха при описании похода 1217 года, но тогда оно выглядело так: «король Псковский Владимир со своими горожанами» ( rex Woldemarus de Plescekowe cum civibus suis ) [251] Генрих Латвийский. Хроника. Гл. XX, 7. . При описании событий 1223 года автор просто убрал имя Владимир. Надо полагать, авторитетный хронист сделал это не случайно.